приграничных делах все знает и, чуть что, сразу шум поднимет. И снова разбирательства у германского короля. Сигизмунд хоть и на их стороне, но и он открыто поддерживать беспорядки на границах не может. И над ним Папа Римский стоит и внимательно за всем этим наблюдает.
Пришлось бартенштейнскому пфлегеру молча проглотить эту наглую выходку литвинов. Он только ярился и из себя выходил, пока приставленный к нему лекарь не сказал, что еще немного, и его хватит удар.
А литовский отряд ушел в свои земли весьма довольный результатами похода. Тевтонцев они разбили, крестьян на свою сторону перевели, можно и домой возвращаться.
Наместник Ремунас был очень доволен сыном. Князь Витовт, когда узнал об успехах своих воинов, тоже удовлетворенно улыбнулся.
– Вот и хорошо, – сказал, – теперь они дважды подумают, прежде чем через границу переходить. А станут жаловаться, я такую грамоту их магистру отправлю, долго помнить будут.
Возвратившись домой, молодой ратный воевода Иванкас стал частенько наведываться на подворье старосты городненского Каролиса. Принимали его там приветливо, и девичьи глаза частенько ему улыбались. А через полгода в большом замке гуляли свадьбу. Сын наместника Ремунаса Иванкас взял в жены внучку старосты Каролиса Виляну.
Глава 3
Зарево над Гжелицей
Великая Польша, поместье Гжелица,
осень 1416 года
Вечером тихого сентябрьского дня, только-только начало смеркаться, небо над Вислой осветилось ярким заревом пожара. Это горело владение пана Гжегожа из Гжелицы. Сам пан был в то время в Кракове, а управитель поместья и воины, его охранявшие, полегли в жаркой схватке, когда на земли их неожиданно налетел большой отряд крестоносцев из замка Нессау, что расположен неподалеку, можно сказать, по соседству. Поместье тевтонцы сожгли дотла, а работников и селян увели в полон. С ними ушла на веревке, как коза деревенская, и дочь пана Гжегожа шестнадцатилетняя Малгожата.
Вражда между соседями по разные стороны границы была давней. Еще шестнадцать лет назад, когда Тевтонский орден и Королевство Польское держали мир, большой отряд кнехтов из замка Нессау, возглавляемый рыцарем, совершил неожиданный набег на поместье пана Гжегожа. Как и сейчас, самого хозяина не было на месте, а его молодая жена, бывшая в тягости, уже на последнем месяце, попала в руки тевтонцев. Когда они ворвались в дом, хозяйка настолько перепугалась, что у нее начались роды. Оттолкнув возглавлявшего отряд рыцаря, к ней бросилась старая служанка и, не обращая больше внимания на тевтонцев, начала готовиться к родам. Забегали женщины, таскали воду работники, которым повезло остаться в живых, – все было так, как будто никаких крестоносцев и близко не было и во дворе не валялись трупы убитых ими защитников поместья. И тевтонцы опешили. Вид рожающей женщины вовсе не привлекал их, и они поспешно отступили в свои земли, не прихватив даже полона. А когда пан Гжегож
