ручницу – ан не стреляет! Что такое? Может, пороховое зелье сырое? Лизнут, кто рядом, попробовать… Тут же и окочурятся! Хорошо, если наш малец первым. А если нет? Тут уж к нему вопросы: что, да как, да откуда зелье. А откуда зелье? В овраге подобрал. А кто еще у того оврага шастал? А наш глупый парень Олелька Гнус! А ну-ка, тащи его в пыточную!
– Типун тебе на язык! – испугался Олелька. – Мудрено больно. Да и не запомнил он меня.
– Это ты так думаешь. – Игнат Греч усмехнулся. – Я, между прочим, двадцать лет на Ганзу работаю. И здесь, и в Новгороде. И – никто ничего. Оттого, что предвижу многое, вот, как сейчас. Может быть, конечно, что и дурь все. А может – и нет. Потому, как опасность такая для нас существует, надо при удобном случае что сделать? Правильно. Опасность эту убрать. Как – поглядим, время есть. Не боись, правильно все сделаем, никто на нас не подумает, а потом и забудется все – плаванье-то далекое.
Эх, врал почти все Игнат! Дался ему этот малец, как же. Будь Игнат один в деле – не стал бы огород городить, но тут… Напарничка-то бестолкового проверить надо да крепче к себе привязать. Кровью, чем же еще-то?
На следующий день, с утра, кликнули охочих за утками. Почти все ушкуйники вызвались – наскучило по кораблям-то сидеть, да из команды «Семгина Глаза» двое – старшой Никодим Ребро да зуек Ваня.
– Ну, с Богом, Олелька, – цинично напутствовал напарника Игнат. – Вот тетива, спрячь… Лук-то сладишь?
– Да уж слажу, не маленький. А это что еще? Ну и стрела у тебя, дядька Игнат! Кажись, каменна?
– У местной самоеди такие. Этой стрелой и бей. Смотри, не промахнись, хотя… вот тебе еще одна такая. Последняя. Ну, пора, вона, все вышли уж…
Ушкуйники плыли к реке в больших лодках, у кого луки со стрелами, у кого и сети. Шумно было, радостно, весело! Охота – есть ли еще лучшая потеха для русской души?
В общей суматохе Олелька Гнус незаметно отошел в сторону. Пробрался вдоль реки, таясь по кустам да меж деревьями. Выжидал момент, знал – надоест вскоре охотничкам в шумстве да ватагой промышлять, захотят и отдельно потешиться. Главное, своих не проглядеть. Во-он они, лодка приметная. Эх, кабы не к тому берегу направились, кабы к этому… Ага… Сюда, сюда, милые!
Лодка с «Семгина Глаза» с пятью охотниками и зуйком Ваней, опередив остальных, медленно вошла в заводь. Птицы здесь было полно, другие лодки тоже повернули, что никак не входило в планы Олельки. Впрочем, выбирать не приходилось. Лодка подошла к самому берегу, так, что хорошо заметна стала небольшая фигурка зуйка на носу.
Так… Еще…
Олелька Гнус наложил на тетиву самоедскую стрелу. Прицелился… Пора!
Просвистев, стрела впилась в шею Никодиму Ребро. Захрипев, он повалился в воду, чуть было не перевернув лодку. Остальные заволновались, заоглядывались.
И снова просвистела стрела! На этот раз Олелька не промахнулся. Увидел, как взмахнул рукой зуек.
Дальше смотреть не стал
