в поиске ответа гораздо лучше у старших студентов»236.
Возможно, Черчилль и прошел бы курс в Оксфорде. Но его смутили вступительные экзамены, в которых значились латинский и греческий языки. И если первый из них еще был кое-как знаком, то изучать второй Уинстон считал выше своих сил. Особенно после того, как он понюхал пороха, побывал на передовой и чудом избежал несколько раз гибели. «После тяжких раздумий, к величайшему своему прискорбию», он вынужден был оставить план с получением высшего образования237.
Это решение далось гусару Ее Величества тяжело и оставило след в его мировоззрении. У него сформируется идеализированное представление о высшем образовании. Он будет считать, что учеба в университете открывает перед выпускником «огромный выбор». Счастливец, получивший заветный диплом, отныне больше не будет испытывать скуки и страдать от безделья, поскольку понимает всю «бессмысленность поиска утешений в трескотне и шуме современной жизни». В понимании Черчилля тот, кто прошел через университет, обретает независимость от «заголовков и лозунгов». «Он владеет мудростью всех времен и может черпать из нее удовольствие на протяжении всей своей жизни»238.
Если бы Черчилль стал выпускником университета, не исключено, что его мнение о возможностях высшей школы было бы иным, но он отказался от поступления, решив пойти своим путем и сосредоточиться на самообразовании. Рой Дженкинс считает, что в выборе автодидакта наглядно проявились два важных качества будущего политика: самоуверенность и эгоцентричность. «Убежденный, что он отмечен судьбой, Уинстон не желал проводить дни в интеллектуальной праздности, как это делали его однополчане, – объясняет биограф. – Он был достаточно проницателен, чтобы признать, чего он не знает. И он обладал достаточно сильной волей, чтобы в не самых благоприятных обстоятельствах, с помощью наивных и простых средств устранить свои недостатки»239.
Помимо эгоцентричности и самоуверенности способ, который выбрал Черчилль для пополнения своего багажа знаний, был связан с еще двумя важными моментами. Первое, это достигнутый результат. И дело здесь даже не в том, что благодаря своей настойчивости, острому уму и цепкой памяти он смог стать одним из самых образованных британских политиков XX столетия. Принципиальным было то, что Черчилль кроил свою личность по индивидуальным лекалам, отличным от лекал его современников. В то время как большинство обитателей Вестминстера и Уайтхолла были воспитанниками Оксбриджа и полностью переняли ментальные, идеологические и социальные штампы, закладываемые в колледжах, Черчилль формировался под влиянием собственных пристрастий, интересов и миропонимания.
В результате его мышление стало более свободным, поведение – более гибким, а решения – более нестандартными. Кроме того, Уинстона отличало «интеллектуальное бесстрашие»240. В поиске свежих идей он, как выразился Дуайт Эйзенхауэр (1890–1969), мог «обращаться ко всему, от греческой классики до
