махнул Ник неопределенно рукой, – далеко.
Он плеснул живительной жидкости в жестяные кружки.
– За упокой души, – сказал он и первым выпил.
Алистер молча выпил следом.
– Он был мне как отец, – сказал Ник и налил опять.
Они выпили снова.
– Санжит иногда говорил: «Если дети в порядке, значит, все в прядке», – почему-то вспомнил Ник.
– Он был добрым, – подтвердил Алистер. – Мог покормить бесплатно, если видел, что человек нуждается. За что его?
– Грабители, – коротко сказал Ник.
– У него было что грабить? – удивился Алистер.
– Они об этом не знали.
– Говорят, его подобрали торговцы в дальнем тоннеле возле грибной фермы, – сказал Алистер. – Он был так избит, что мог только ползти и временами терял сознание.
Ник скрипнул зубами и на скулах у него заходили желваки. Решение в его голове созрело внезапно – он расправится с бандитами, вернет карту, принадлежащую только ему и никому больше, продаст ее и на вырученные деньги решит проблему станции с корнями. Да, это будет разумнее всего.
– Я их найду, – пообещал он.
– А стоит ли? – усомнился Алистер. – Еще сам голову сложишь. Говорят, их было трое, а ты один.
– Это ничего, – обронил Ник и наполнил кружки опять.
– Ты хоть знаешь, где их искать? – спросил Алистер.
Ник кивнул.
– Имею некоторое представление. Пойдешь со мной?
– Я? – удивился тот. – Ну, какой из меня мститель да еще на чужих станциях? Ты уж извини, командир, но я не по этой части. И семья у меня к тому же. Я бы на твоем месте просто заявил в полицию – это их дело.
Ник задержал на нем взгляд. Полиция в подземке была по большей части декоративной службой, и Алистер не мог об этом не знать. В пределах одного альянса она еще кое-как действовала, но в масштабах метро ее эффективность стремилась к нулю. А банда Крюка, если только ей ничего не помешало, уже давно, наверное, далеко. Найдешь ее, как же!
«Нет, – решил Ник, – зря предложил. Алистер неплохой парень, но всегда был тяжел на подъем». Больше позвать с собой ему было некого. А если бы кто и нашелся, то пришлось бы рассказать ему о карте. Ник этого не хотел, чтобы тайна не перестала быть тайной.
Идти надо в одиночку. Что ж, это не опаснее, чем ходить одному на поверхность, а к таким походам он привык уже давно. В них даже были свои преимущества. Когда ты один, ни за кого не нужно отвечать и не на кого надеяться. Чувства обостряются, а реакция ускоряется. Напарник может замешкаться и подвести, сам же себя не подведешь никогда. До сих пор Нику всегда удавалось вернуться в метро из одиночных походов, а вот сталкеры, которые ходили по двое-трое, нередко несли потери.
– Я вот все думаю, – сменил тему разговора Алистер, – кто бросал в нас эти чертовы плоды с кислотой?
– Что? – очнулся от размышлений Ник. – А-а, ты об этом! Наверное,
