его, поднимаясь.
– Таким, как я, нечего делать в Божьем доме, мой господин, разве что искать тайные проходы в подземелье!
– Зачем ты так?
– Ни один священник не отпустит мне мои злодеяния, синьор, а вот предаст казни с удовольствием.
– Что уж тогда говорить обо мне, когда я собственными руками задушил одного из них… Но я верю, и это придаёт силы.
– Я думал, насчёт Вас привирают… – он, приподняв одну бровь, улыбнулся, тронул каменное изваяние святого, и в стене открылся проход, достаточно большой, чтобы даже проехать верхом на лошадях.
– Не может быть! Боже святый! – воскликнул я.
– Так за что же Вы приговорили святошу?
– Он, подкупленный Деметрио, признал ведьмой и проклял мою беременную женщину, а потом её сожгли…
Амато поёжился:
– Вы были связаны с ведьмой?
– Эделина лечила людей и помогала им, её незаслуженно прокляли.
– Как по мне, так все они – ведьмы, только горе от них! – он привёл с улицы лошадей и, подпёр двери изнутри.
Из прохода тянуло могильным застоявшимся холодом. Мы двинулись вперёд по уходящим вниз широким ступеням.
– Ты не видел Патрицию!
– Слышал, что она необыкновенно хороша, но что это меняет? Через Еву пришло грехопадение!
– Не забывай, что и жизнь пришла через неё. Ты рождён не мужчиной!
– Велика ли заслуга?.. Может быть, я вообще предпочёл бы не рождаться на этот проклятый свет!
– Да, с тобой непросто, и всё-таки я надеюсь, что однажды ты переменишь свой взгляд, встретив настоящую любовь…
Он остановился.
– Тише!
Мы прислушались. Где-то на поверхности земли промчались всадники.
«Возможно это за нами уже послана погоня?» – сердце в висках застучало.
– Но Амато жестом меня успокоил, я вздохнул с облегчением, и мы продолжили наш путь.
Туннель становился всё ниже и раздваивался, мы стояли перед выбором: в каком направлении двигаться.
– Хоть бы знак какой-то оставили! – Амато злился.
Джюсто показал своё нетерпение.
– Судя по направлению, я склонен свернуть вправо.
– Пусть будет так.
Животные нервничали, закрытое тёмное пространство внушало им страх. К тому же вдоль стен появились каменные саркофаги. Судя по всему, старинные, но разглядывать их и читать надписи у нас не было ни времени, ни желания. Я погладил морду Джюсто, успокаивая. Замкнутое пространство даже человек не всегда хорошо переносит. Через какое-то время мы упёрлись в тупик и пришлось возвращаться.
– Проклятье! Вы были правы, синьор, нужно было идти прямо. Похоже, это тот самый выход, что замуровал вчера Ваш отец.
– Амато, зови меня просто, – Эрнесто!
– Нет, мой господин…
