находилась при детях и строго выполняла все его наставления.
Через несколько дней, несмотря на принятые меры, заразился самый младший ребенок – Боря. Теперь в «лазарете» стояло уже три кроватки.
Несчастье сблизило семью. В эти дни Болеслав Павлович и Мария Александровна, как бывало раньше, вместе сидели в столовой, с тревогой прислушиваясь к тяжелому дыханию или бредовым вскрикиваниям, доносившимся из-за стены.
Конечно, мать не могла выдержать запрет мужа, и тайком от него, с соблюдением, однако, самых строгих мер предосторожности все-таки посещала больных детей.
Скучали об изолированных братьях и сестре и двое оставшихся здоровыми. Особенно тосковала Лёля. Она уже училась в Судиславльской гимназии и дома находилась по случаю летних каникул. Разлуку с братьями и сестрой, больше всего с Володей, она переносила очень тяжело. Стараясь как-то облегчить их положение, рисовала им картинки, посылала книжки и журналы, писала письма, не понимая или забыв, что больные не в состоянии ни читать, ни рассматривать картинки. Вот некоторые из ее писем, сохранившиеся с тех пор.
«Милый Володя, как мне скучно без тебя. Играть не с кем в 4 руки. Выздоравливай скорее, милый мой, и Нинушке скажи, что Мике тоже без нее скучно. Я и Мика целуем тебя и Нину. Твоя Лёля».
«Милый Володя! Как я рада, что тебе и Нине лучше сегодня.
Мы с Микой видели с прежнего балкона Нину в окошко. Будь умником, не плачь, милый, а то тебе будет хуже. Целую тебя. Твоя Лёля».
И Лёля и Митя, в семье его звали Микой, пытались каким-нибудь образом увидеть больных, и это им иногда удавалось, с балкона противоположного крыла дома.
Болезнь приняла угрожающий характер. Особенно тяжелое положение было у мальчиков. Болеслав Павлович пригласил врачей из Судиславля и Кинешмы, но консилиум ничем не утешил.
– Все зависит от воли божьей, – произнес один из старейших врачей Кинешмы, и коллеги из Судиславля ему не возразили.
Такое заключение говорило само за себя.
В те годы в распоряжении медиков для лечения этой опасной, редкой в нынешнее время болезни средств не было почти никаких. Все зависело от организма. Через десять дней Нина была уже вне опасности, а Володя и Боря чувствовали себя все хуже и хуже.
И несколько дней спустя обоих мальчиков не стало…
Эпидемия дифтерии, прошедшая в Костромской губернии в 1889 году, унесла не одну сотню детей, много их погибло и в Рябковской волости.
Много сил, здоровья и энергии приложили врачи и фельдшеры губернии, в том числе и Болеслав Павлович Пигута, чтобы предотвратить распространение заразной болезни, чтобы потушить возникший пожар. Но спасти заболевших детей удавалось редко.
Не удалось спасти и Володю с Борей.
Единственным утешением было выздоровление шестилетней Ниночки, и что не заболели этой страшной болезнью ни Лёля, ни Митя.
Смерть сразу двоих детей подкосила
