сонная голова охранника.
– Чего?!
– Да всё то же. Во вторник ваши повара опять вывалили пищевые отходы в мои контейнеры. А они там смёрзлись так, что мне пришлось их ломом отбивать.
– Ох, ё-ооо… Я ж этим козлам говорил…
– Вы им передайте, пожалуйста, что это – непорядочно. Иметь свои контейнеры, а валить – в чужие.
Вдох-выдох, раз-два. За окном почтового отделения маячит пожилая почтальонша в цигейковой безрукавке. Она приходит сюда раньше всех и раскладывает письма по адресным ячейкам. Смотрит на конверты поверх очков, губами шевелит… Вдох-выдох, три-четыре. А вот и наш главный московский начальничек мчится, судя по синей мигалке и мощным противотуманным фарам, прорезающим мглу…
"…Здравствуйте, товарищ Сайкин! Доброе утро! Вы меня видите? А-у! Это я, я, Крылов Алексей, житель вверенного вам образцового коммунистического города, а, заодно – студент и дворник. Вы можете легко убедиться, что и я, и весь наш ДЭЗ номер четыре Дзержинского района, ведомый товарищем Субботиным В. И., в едином порыве встали сейчас на борьбу со снежной стихией. И мы заверяем вас, дорогой товарищ Сайкин, что ровно к восьми ноль-ноль весь снег с улиц и тротуаров, примыкающих к маршруту вашего следования, будет убран и оформлен в эстетически правильные кучки… А от себя лично я хотел бы добавить, что, несмотря на всю вашу позорную принадлежность к кровавой коммунистической банде, которая, как теперь выясняется, довела страну до ручки и отбросили её на обочину мировой цивилизации, конкретно к вам я ненависти не питаю. Наоборот! Поскольку именно вы, товарищ Сайкин, вдруг решили, что из тысяч и тысяч московских домов, нуждающихся в капремонте, именно тот, где я прописан, будет расселён в первую очередь. И именно благодаря вам, таким образом, я скоро перееду со своей невестой Машей в новую отдельную квартиру, о которой большинство москвичей мечтают всю сознательную жизнь…" Вдох-выдох, раз-два.
Закончив с тротуаром, Крылов долго возится с мусорной площадкой: вновь устанавливает в ряд пустые контейнеры, раскиданные работягами ночного мусоровоза, собирает рассыпавшееся вокруг тряпьё, бумагу и остовы новогодних ёлок – сухие и колкие. И лишь в последнюю очередь проходится по двору: расчищает ступеньки перед подъездами, прокладывает общие дорожки и даже водружает на голову снеговика, торчащего между качелями и деревянной горкой, упавшее от ветра ржавое ведро. И ровно в девять ноль-ноль уже стучится в кабинет начальника ДЭЗа.
Глава 5. Пистон, пердун и партократы
В кабинете Субботыча витает отчётливый рыбный запах. Сам Субботыч, как обычно, восседает в своём сильно бэушном кресле из красного кожзаменителя и смотрит портативный телевизор "Юность". Заметив Крылова, он уменьшает звук.
– Садись, студент. Разговор есть.
И, воткнувшись взглядом в крыловскую переносицу, добавляет:
– Капитальный разговор.
И замолкает, словно чего-то выжидая. Крылов присаживается на кушетку у стены и сразу догадывается, почему
