сами гляньте. Он альбомчик свой обронил, а я – в карман… А манкировать мной не надо! Я уж сам себя!..
Скобелев принял из рук Колобова книжицу, раскрыл. Мелким аккуратным почерком было исписано несколько страниц.
– Хорошо, хоть по-русски… А то в датском я как-то не преуспел.
– Читай уж, – улыбнулся Христич.
– Читаю… Уважаемый господин редактор… а, вот отчего по-русски… Это он в журнал… статейку… Посылаю вам… Ага! Вот!.. Время материально… Материально!.. Надо же!.. И выкачав его из живых существ, вполне можно собрать его в ёмкость – особый вид лейденской банки… Так вот зачем ему пигмеи твои… А затем использовать по своему усмотрению. Не представляет так же сложности использование времени в военных целях… Ах ты – гадина!..
– Не отвлекайся, – подал реплику поручик.
– Не отвлекаюсь… Для сего требуется только выпустить дозу времени в солдата неприятеля. Мгновенно постарев, тот погибнет на месте… Дальше читать? Или и так всё ясно?
– Куда уж яснее, – пробурчал Христич. – Опасен гад! Голыми руками не взять.
– И я говорю: опасен, – подал голос Колобов.
– А не голыми руками? – улыбнулся Скобелев, вытаскивая револьвер.
– А не голыми – попробуем! – отозвался поручик.
И тоже помахал в воздухе новеньким кольтом.
Не обнаружив движения в окнах, двинулись к дому.
– Ты, Андрей Николаич, аккуратней, – буркнул Скобелев.– Пульнёт временем – только шелуха полетит.
– И ты поберегись, – отозвался Христич, осторожно пробуя дверь.
– Вот, что обидно, – Скобелев скользнул вдоль стены, – сколь германцев в друзьях, да французов всяких – и все люди, как люди…
– А у меня? – поручик пригнулся, пробежал под окном. – Ты ж Коха знал? Что на Невском? Я к сестре его – к Мари – едва не засватался… А – и засватаюсь! Вот, уляжется всё, вернусь – и сватов!
– Если дождётся…
– Дождётся!.. Окно надо бить…
– Колобов, – позвал ротмистр.
– Здесь я, – балаганщик не заставил себя ждать. Подобрался на четвереньках, заозирался.
– Спину подставь.
Спина балаганщика оказалась вполне подходящим плацдармом. Колобов закряхтел, выпрямился; ротмистр ухватился за распахнутый ставень и ударом ноги вышиб стекло.
– Ура! – прокричал Христич и – так же, со спины Колобова – устремился вдогонку.
Шум они произвели необычайный: звон разбитого стекла, выстрелы, крики… Но ответного сопротивления не испытали. И, выбежав из комнаты, устремились наверх. Однако путь на мансарду был закрыт. Крепкая дубовая дверь ясно указывала на то, что там – за этой преградой – находится главная цитадель врага. И его «ёмкость», в которой хранится похищенное время.
– Остановитесь, господа, – послышался скрипучий голос. –
