style="font-size:15px;"> мне человека видел, учил грамоте, физике, задачки геометриче-
ские решать.
– Насчёт шахмат не смогу… Руки уже не те стали… – глухо выдох-
нул я. – И не просите!
– Скотина неблагодарная… – сдержанно сказал Жданов. – Ну, Да-
нильченко, считай, отхавался ты и чёрного, и белого!
На следующий день я уже не был электриком. После развода
меня под конвоем отправили загружать углём баржи. Здесь ко
мне придрались, что на телогрейке нет пуговицы, а вечером на
проходной мне дали прочитать наскоро состряпанный приказ:
«За демонстративное появление в неположенном виде водво-
рить в штрафной изолятор сроком на пять суток с выводом на
работы».
После ужина за мной в столовую пришёл дежурный, чтобы отве-
сти ночевать в холодный «шизо».
– Пока не поговорю с начальником лагеря – никуда не пойду! –
упёрся я, вдруг ощутив решимость постоять за себя. – С места не
стронусь! Это произвол!
– Смотри, хуже будет… – сказал дежурный, но отступился.
Через некоторое время открылась дверь палатки, и меня окружи-
ли трое: староста, нарядчик и воспитатель.
– Ты почему не пошёл в изолятор?
– Требую начальника лагеря!
Нарядчик бросился мне под ноги. Меня попытались свалить.
Кричу, что есть силы:
– Начальника!!!
А он тут и входит. Как видно, за дверью стоял. И с ним ещё двое
энкавэдэшников.
– Я здесь, – говорит. – В чём дело?
– Данильченко оказал сопротивление! – доложил староста.
– Зря я, значит, белым хлебом вас кормлю? – усмехнулся Жданов
своим холуям. – Арестанту шею обломать не можете!?
Он ловко ухватил меня за шиворот и потащил к двери.
– Гражданин начальник! – закричал я у него из-под руки. – Брось!
Выслушай меня! Дай пять слов сказать!
А он ещё больше пыжится:
– Ничего не хочу слушать! Я про тебя, гнида, и так всё знаю!
И тут мне стало не по себе. Такое недавно было со мной, когда
я отказался делать Жданову шахматы. В общем, не заметил я, как
перешагнул черту: отшвырнул от себя начальника лагеря в угол па-
латки и замахнулся на него невесть как оказавшимся у меня в руках
бачком от умывальника.
И вдруг слышу откуда-то из-под ног его вопль:
– Применить оружие!!!
Один из энкавэдэшников, Негадов, выдернул наган из кобуры. Вы-
стрел был прямо мне в лицо. Но я – невероятное везение – на миг
раньше поскользнулся, и пуля пролетела в пустоту. Правда, своё
дело она в какой-то мере исполнила: пробила ухо подходившему к
палатке
