климат отличается не только знаменитыми крайностями жары и холода, но и ясными солнечными днями при крепком морозе, и тем блаженным теплом, какое бывает в июле и августе. Кроме того, я верил (и сейчас верю) в теорию, поддерживаемую время от времени так называемыми авторитетами, что существует некий магнитный пояс в сотню миль шириной и в тысячу длиной, простирающийся под почвой от Нью-Йорка до Чикаго. Людей, живущих в этой области, возбуждает гальваническая сила; они шустры, изобретательны, склонны к оптимизму и недолговечны. Среди них распространены болезни перегруженного сердца. Перед ними стоит тот же выбор, что и перед Ахиллом: короткая, но яркая жизнь или тихая и малосодержательная. Мужчины, женщины и дети чувствуют это силовое поле, пронизывающее мостовые Нью-Йорка, Чикаго и городов между ними, – особенно весной и осенью. Энтомологи сообщали, что даже муравьи в этой области двигаются быстрее.
Я собирался – как не раз уже делал – заночевать в клубе студенческого сообщества, в которое вступил в Йейлском университете, а вечером пойти на свидание. Еще из школы я позвонил кое-каким нью-йоркским знакомым:
– Доброе утро, говорит доктор Колдуэлл из Монреаля. Можно попросить миссис Денхем?
Ответил дворецкий:
– Миссис Денхем в Северной Каролине, сэр.
– А-а, спасибо. Я позвоню в следующий приезд.
– Благодарю вас, сэр.
– Доброе утро, говорит доктор Колдуэлл из Монреаля. Можно попросить мисс Ла Винья?
– Вам мисс Ла Винья какая, Анна или Грация?
– Мисс Грацию, если можно.
– Грация живет в другое место. Она работает Ньюарк. Косметический салон «Аврора», смотрите телефонная книга.
– Спасибо, миссис Ла Винья. Я позвоню ей туда.
Разочарование было столь острым, что я изменил свои планы. В Нью-Йорке я сразу пересел на другой поезд и поехал в Провиденс. Остановившись в гостинице, я на другой день пошел к Эдди Линли за машиной.
У меня еще не было ясных планов на лето. Мне говорили, что в провинции Квебек жизнь недорогая. Остановлюсь ненадолго в окрестностях Бостона, которых почти не знаю, осмотрю Конкорд, пруд Уолден, Салем; оттуда двинусь на север через Мэн, пошлю отцу открытку с его родины... словом, что-нибудь такое.
С меня было довольно того, что я могу сесть за руль собственной машины и передо мной – все дороги северного полушария... и четыре месяца без единого обязательства.
2. Девять Ньюпортов
Итак, в середине дня я пошел к Эдди Линли за «Ханной» и пожитками, которые были в ней сложены. Я попросил его проехаться со мной по городу и дать мне последние наставления касательно норова старой машины.
Вдруг я увидел знак: «НЬЮПОРТ, 30 МИЛЬ».
Ньюпорт! Съезжу-ка в Ньюпорт, где семь лет назад я служил – вполне скромно, поднявшись от рядового до капрала, – в береговой артиллерии,
