style="font-size:15px;"> – Ну, сынок, с богом! Ты знаешь, как вести себя за рулём и на дорогах. Помни, что твой отец не совершил ни одной аварии за тридцать два года вождения. Будь достоин нашей семейной традиции.
Джесс газанул, счастливо помахал рукой «хору полицейских» и рванул вперёд. Он решил добираться до дома по безупречно гладкой, скоростной семьдесят пятой трассе. Напевая любимую «дорожную» песню отца «Hit a road Jack…», Джесс старался не разгоняться больше, чем семьдесят миль в час, но на новой машине это оказалось делом трудным. Автомобиль летел как ласточка: казалось, колёса вот-вот потеряют сцепление с дорогой, и он будет парить над идеально ровным полотном. Он даже ударил лихо по рулю и, подпрыгнув, неожиданно для себя самого заголосил песенку из известного клипа « And I am happy!». Я счастлив! Для полного счастья, однако, чего-то не хватало. Может, каприза, о котором «развела» дискуссию миссис Ти? Ну да русские всегда всё усложняют. Им всегда чего-то не хватает для счастья. Джесс задумался. Но ведь и ему явно хотелось чего-то ещё, чтобы быть совсем счастливым. Может, русский писатель прав. И тут он понял, что было его, только его, Джесса Н. капризом. Но впустить это «озарение» в ум, душу и сердце он не успел. Пришлось сосредоточиться на быстрой смене полос. Со скоростной левой ему надо было срочно перестроиться в крайнюю правую и приготовиться к выезду на сто первую окружную дорогу. А оттуда рукой было подать до дома. Он решил обдумать свой каприз чуть позже. Однако, оказавшись на родной «старушке» 101, он с трудом поверил своим глазам: правая полоса, которая ему была нужна, была перекрыта. Какой-то жёлтой в крапинку лентой. Такой, какими в фильмах огораживают место преступления. За лентой что-то лежало. Нечто, похожее на куль.
Джесс с сожалением заглушил мотор и вышел из машины. В следующую секунду на него набросились три человека в масках, чёрных, армейского стиля плащах, и таких же чёрных беретах. Джесс успел заметить, что они выскочили из густых кустов на обочине. Потом он отключился: глаза закрыла чёрная повязка. Тело оказалось туго связанным верёвками. Во рту кляп. Он чувствовал, как его куда-то волокут. Бандиты тихо переговаривались, а один даже подхахатывал. Джесс ощутил царапающие пальцы на лице. Это могли быть ветки кустов ежевики, щедро растущей вдоль дороги. Тело ныло от врезавшихся верёвок. Но он, спортсмен, мог эту боль просто не замечать.
Ужас заморозил его волю в тот момент, когда он услышал звук взревевшего мотора своего Нисана. Звук быстро удалялся. Скоро он совсем затих. Но тут взревел всей мощью молодого натренированного тела сам Джесс. Это не помогло. Тряпка и не думала покидать его рот. Тогда он стал копить слюну и мочить то, что было во рту. Он надеялся, что сумеет напрячь лёгкие и вытолкать языком и потоком воздуха мокрый и скользкий кляп. Одновременно он подставил руки под острые ветки и стал перетирать верёвку. Он понимал, что у него может ничего не получиться. Но голос школьного тренера: « Ты это сделаешь, сынок!» заряжал его злым упрямством.
Компания угонщиков «отрывалась»
