правда, что Михаил Лермонтов написал поэму «Демон», когда ему было шестнадцать лет?
– Правда.
– Значит… То есть… Ну, в общем, ему было столько же лет, сколько мне сейчас?
– Получается, что так…
Тина ответила машинально, не задумываясь. Но в следующую секунду замерла, осознав необычность вопроса.
– А почему ты об этом спрашиваешь? Ты Лермонтова читаешь? В переводе?
– Да. Он мой любимый поэт. Да и прозаик тоже. Он самый умный… Нет! Он – мудрый. Вот я и думаю… Как можно в шестнадцать лет так хорошо понять и объяснить любовь и нелюбовь? Никто о любви так честно не пишет… И так… так непонятно. Сложно. Особенно в «Герое нашего времени» и «Демоне».
– Но, если непонятно, то почему тебе именно его стихи, поэмы и повести нравятся?
– Потому что любовь – самая непонятная вещь в мире… Мне, например, одни только «демоны» и попадаются… А ещё он так необычно Кавказ описывает! Так красочно! Саният, она ведь оттуда родом, тоже Лермонтова часто читает. Хотела бы я там побывать… Эльбрус увидеть. Пожить в горном селении…
Лия подняла на учительницу выразительные глаза, которые были почти что чёрными, но никогда пугающе тёмными. Скорее, светлыми… Глядящие в мир естественным любопытством молодости, они будто приглашали в них заглянуть и, к сожалению, не умели отталкивать слишком бесцеремонные и подчиняющие душу взгляды.
– Ты сама, как демона представляешь?
– Как мужчину, который свою независимость ценит больше всего в жизни. Кто между любовью и одиночеством всегда выбирает одиночество. А ещё он умеет так искусно и лукаво изображать любовь, что жертвы сами готовы ему свою жизнь вручить.
– Лия! Знаешь, я думаю, что для того, чтобы так понять Лермонтова, читатель тоже должен быть не просто умным, а мудрым, с тонкой душой человеком.
Так вот и получилось, что Тине пришлось открыть факультатив по русской и советской поэзии. Из огромной школы набралось лишь пять желающих его посещать. Тина нехотя прервала ненужные в данный момент воспоминания и прислушалась к тому, что говорили ребята.
Они поздравляли Джесса и были готовы отпустили его к отцу. Тот позвонил Тине рано утром (он был уважаемым шерифом их округа) и попросил об одолжении: сказать Джессу, что его срочно хочет видеть отец, но не говорить, почему. Миссис Ти догадалась, что речь шла о каком-то необычном подарке такому прекрасному, правильному, всегда ответственному сыну, каким был бессменный староста двенадцатого класса. Так что, когда отличница Софья вышла к доске и попросила желающих сказать пару добрых слов о Джессе, от желающих не было отбоя.
– С ним все считаются: и учителя, и тренер бейсбольной команды, и мы – твёрдо сказал единственный чёрный мальчик в классе по имени Роб. Его умные глаза светились добрым уважением.
– Он
