вооруженные эффективным оружием – секирой с остроконечным штыком, норманны были страшной опасностью для многих стран Европы. Пик варяжских набегов на Русь приходится на IX в. В то же время варяги принесли не только беды, но и обновленный механизм правления, лучшее оружие, более совершенные корабли, особые украшения способствовали евразийской торговле (И.В. Дубов).
Непосредственно с варяжским влиянием на славян связана проблема «руссов», «Русской земли». О происхождении этого слова высказано множество предположений. Последовательно различают Русь и славян не только древнерусские летописцы, но и арабоязычные авторы. У последних все детали описаний, касающихся руссов, практически полностью совпадают с тем, что известно о варягах по археологическим данным (Г. С. Лебедев). В то же время хорошо известны и фрагменты древнерусского летописания, в которых славяне не противопоставляются, а отождествляются с Русью.
Не менее сложно связать сведения письменных памятников с данными археологии и топонимии. Ряд археологов и лингвистов считают слово «русь» этнонимом. По мысли В.В. Седова, это иранское название, которое было перенято славянами еще в позднеримское время. Место их проживания фиксируется в летописях как Русская земля в узком значении – территория, входящая в треугольник, ограниченный городами Киевом, Черниговом и Переяславлем. Наиболее подробные сведения об этом собрали А.Н. Насонов, Б.А. Рыбаков, В.А. Кучкин.
Давно существует и иная по смыслу гипотеза, не считающая это слово на раннем этапе его истории этнонимом. В настоящее время ее придерживаются Е.А. Мельникова и В.Я. Петрухин, согласно мнению которых так назывались скандинавские дружины «гребцов», участников походов на гребных судах. Похоже, что нынешний уровень наших знаний о Древней Руси не позволяет предложить оптимальное решение происхождения и развития терминов «Русь», «русы».
«Политогенез» восточных славян, т. е. зарождение и развитие у них политических институтов и в конечном итоге – государства – одна из сложнейших проблем российской исторической науки.
Что касается летописных «племен», то более или менее бесспорным является их «этнографический» характер. Вероятно, надо оперировать понятиями «род» и «община», как форма, прежде всего, хозяйствования рода. «Род», в отличие от «племени», был известен летописцу. «Община» – термин неизвестный летописи, научное понятие, но отстоявшее свое право на существование.
Если «племя» еще может претендовать на жизнь в современном научном понятийном аппарате, то никак нельзя этого сказать о «союзах племен». Последнее понятие было заимствовано нашими исследователями из работ Л. Моргана и Ф. Энгельса, которые нуждаются в значительной корректировке. Так, «союз племен» ирокезов, воспетый Л. Морганом, оказался вождеством.
Путь от антов и склавен к восточным славянам в плане общественного развития – это движение от военной демократии к вождеству.
