получения неприятного письма от вдруг объявившейся мамы Саши Катя на следующий день пришла за внуком в задумчивости. К ней подошла Татьяна Викторовна, директор интерната. Она до этой должности исполняла работу психолога. Поэтому сразу определила, что женщина чем-то расстроена.
– Катерина Андреевна, в чем дело? – Обратилась она к Сашиной бабушке- Вы всегда такая жизнерадостная бываете! А сегодня вы, как в воду опущенная какая-то.
– Да вот, снова письмо, полученное от Сашиной мамы, перечитала. – Женщина вытащила из кармана сложенный вдвое конверт. – И переживаю. Как же так: мать на несколько лет выбросила из головы сына. Не отвечала на мои запросы и письма. А лишь узнала, что Саша стал называть меня мамой, объявилась и стала обвинять меня в том, чего я в жизни никогда и не думала делать.
Я никогда не требовала от мальчика особых к себе чувств, а, наоборот, из желания, чтобы Саша не думал, что его бросили, что забыли о нем, чтобы продолжал любить и помнить своих кровных родителей, за них пишу для него открытки и готовлю посылки. Он даже засыпает с ними тогда с улыбкой.
– Вот это вы зря делаете! Пусть это жестоко, но он должен видеть четко, кто его любит, а кому он в тягость. – Татьяна Викторовна улыбнулась. – Мы тут ума не приложим, как так получается, мы бьемся с проблемными детьми, кормим, поим, одеваем, обуваем их, даем им знания. А они все равно тянутся к своим непутевым мамам и папам, алкашам и пьяницам. А нашей заботы просто не замечают. А вы еще и подливаете масла в огонь, обманывая внука, что родителей волнует его судьба.
– Но ведь это какой стресс для него, если он станет ощущать пустоту возле себя! – Возразила бабушка.
– Он постоянно видит вашу заботу. И не нуждается в ихней. Поймите, если он стал звать вас мамой, значит, повзрослел. И понял, кто настоящая мама, а кто кукушка. Простите за такое сравнение. Но это так. Кстати, скажите, могу ли я прочитать это письмо? В нем нет ничего секретного?
Катя протянула собеседнице конверт с письмом:
– Да ради Бога. Какие уж там секреты?!
– Забудьте об этом письме, как о страшном сне. – Сказала директор интерната через некоторое время, протягивая назад письмо Катерине Андреевне. – Эта женщина просто неблагодарная дрянь. Ей бы в ноги поклониться вам за заботу о брошенном ею ребенке, а она еще смеет выговаривать вам за взрослое решение ее собственного сына и упрекать вас в надуманных обвинениях. Любому ребенку хочется чувствовать себя любимым просто за то, что он существует на этом свете. И Саша чувствует это от вас с вашим мужем. Мы ведь с ним беседовали на эту тему. И знаем все не понаслышке. Поэтому успокойтесь, и не посылайте больше от них никаких подарков. Пусть они живут своей жизнью. А Саша пусть растет счастливым и здоровым возле вас.
В комнате было холодно. И женщина зябко повела плечами, оттого очнулась от внезапно нахлынувших воспоминаний. Холод
