направлении, чтобы он умел говорить, рассуждать, знать главные принципы жизни, чтобы в дальнейшем мог себя обеспечивать, и не был в будущей жизни никому обузой.
Он должен научиться жить самостоятельно среди людей.
По природе своей Саша был спокойным, добрым и очень медлительным. Здоровые дети считали его «тормозом» и не хотели с ним играть. Они обижали его и прогоняли. А мальчик, молча, страдал от этого, хотя горечь обиды и разочарования пробегала по его чистому и ясному ангельскому личику.
Живя в разлуке с малышом, дедушка с бабушкой ясно представляли степень его одиночества и обделенности от постоянной занятости родителей, и, казалось, еще больше любили и страдали от разлуки с ним, вспоминая каждый его жест, каждое его движение с трепетом и нежностью. Наконец, супруги получили весть о точной дате приезда сына с семьей.
И вот в ясный майский вечер на горизонте трассы показался Икарус из Ростова с долгожданными гостями. Сердце бабушки затрепетало внутри, словно пойманная в ладони бабочка, стоило ей только подумать, что приближается момент встречи с внучатами, которых она любила безгранично.
Настенька вобрала в себя все лучшее, что было во всех родных. Она росла здоровой, сообразительной и смышленой. Но она не нуждалась так в бабушке, как ее забота и участие требовались Саше. И пожилая женщина чувствовала эту потребность каждым миллиметром своей души.
Наконец, автобус остановился возле кучки встречающих людей. Из всех выходящих из автобуса Катя быстрее всех увидела Сашеньку. Остальным лишь кивок в знак приветствия и поцелуй в щечку, а мальчик тут же уютно поселился на руках у бабушки. И на любую ее ласку отвечал преданно-счастливым взглядом, сдобренным застенчивой улыбкой. Он прижимался к ее щеке и шептал на ухо:
– Баба моя, я так куцял! Я так тебя любу!
А по Катиным щекам текли ручейки счастья и радости.
До самого дома, а это примерно километра два от трассы, Катя не спускала с рук семилетнего ребенка, который, кроме всего прочего, еще и неважно ходил. И если бы не необходимость накрывать на стол, она бы ребенка не доверила никому и потом. Но даже занимаясь другими делами, она не выпускала внука из своего поля зрения.
За столом Катя заметила, что родители Саши не смотрят друг на друга, общаются друг с другом как-то отчужденно, без былой нежности. Катя по себе знала, путь истинных чувств никогда не бывает гладким. Сомнение, ревность, разочарование и недоверие – постоянные их спутники. Это чувство то возносит человека до небес, то больно ударяет о землю.
В дни пребывания в гостях у родителей Иван все больше пропадал на рыбалке, приходил поздно. Жену это совершенно не волновало. Она ходила по гостям, возвращала навеселе. А иногда с одеялом уходила в конец огорода загорать.
Как-то недалеко от загорающей невестки Катя доила корову. И услышала, что та, лежа на одеяле под деревьями, горько плакала.
