них, зеленая для нас с Китом. Я потянула за змейку. Она открылась со знакомым звуком, напоминающим о каникулах, проведенных в кемпинге, и подобных фестивалях. Внутри на двойной надувной кровати один в одном лежали два чистых спальных мешка. От сохнущих полотенец шел слабый запах мыла.
Под дубом расположился темно-синий шатер – наша чайная. Возле бойлера с кипящей водой стоял Мак. Вращающийся дискобол брызгал ему в лицо светом. Я учуяла запах корицы от пряного чая, который мы все тогда пили. На ветках дерева висели китайские колокольчики; их перезвон больше действовал на нервы, чем успокаивал.
– Еще есть время, чтобы слава о нас разошлась, – прогудел Мак в кружку.
До затмения оставалось меньше двадцати часов.
Из темноты шатра возник Кит с пакетом мусора. Он ни разу не брился с тех пор, как мы виделись, так что щетина торчала во все стороны.
– Привет, – нежно сказала я.
Кит настолько погрузился в отчаяние, что не сразу сообразил, что я приехала, и тут же расплылся в широкой улыбке. Я ощутила привычную гордость за то, что одной лишь мне удается вывести его из уныния. Он уронил пакет на землю, и мы поцеловались. Я почувствовала, как напряжение отпустило.
– Пахнешь лучше, чем я думала.
– Рори пускает к себе помыться. За отдельную плату.
– Ага, – съехидничал Мак, – все, кто прикидывается хиппи, способны вынести без душа всего два дня.
Его слова прозвучали так, будто нелюбовью к гигиене стоит гордиться.
– Не обращай внимания, – сказал Кит. – Я никогда не тратил четырех фунтов с большей пользой.
Он повернулся к Маку:
– Рори не виноват. Не только мы разорились за эти выходные.
Заправив мне за ухо прядь волос, Кит спросил:
– Как собеседование?
– Вроде ничего.
– Наверняка ты была на высоте, – рассеянно проронил он, наблюдая за плывущей над нами огромной тучей.
– Облака рассеются. Синоптики, как обычно, все напутали.
Мне не удалось подбодрить его своей уверенностью. Кит ворчал на тучи и душевые кабины, пока не напоролся взглядом на неполадку.
– Да что такое? – Он покрутил кран на бойлере. – Опять контакт отошел! Побудь здесь, выпей чаю, а я пока починю.
Он чмокнул меня в макушку и исчез в глубине палатки.
Мак прикурил длиннющий косяк. Я глубоко затянулась, чтобы прогнать все мысли о лондонских заботах, и передала его Лин. Я могла курить и не курить, чем гордилась. У Лаклана Маккола была зависимость от алкоголя. Была она и у Мака. Я радовалась, что уж мне-то зависимость не грозит. Конечно, я не осознавала опасности, ведь вещества попадают в мозг, и он либо выстраивает защиту, либо привыкает. Стрессовые гормоны адреналина и кортизола конкурируют со всеми психотропными веществами. Спустя год после Лизарда я позавидовала тем, кто мог лечь в реабилитационную клинику.
