и, не дожидаясь согласия Джефа, заторопилась в дом.
Том вытащил из кармана сигареты, сунул одну в рот, хлопая себя по карманам в поисках зажигалки.
– Вот так всегда. Забыл в пиджаке, – он тоже вздохнул, длинно и шумно. – Нет ничего хуже дурной привычки.
Он оглядел Джефа, словно в поисках понимания.
– Согласен, – уронил Джеф нейтрально. – Сам был грешен. Еле избавился.
– Счастливчик, – засмеялся Том. – Вот женщины. Ради них даже бессонный сочельник.
Таинственная тишина окутала их. Том молчал, передвигая во рту сигарету.
Что, так ничего и не скажет больше, что ли? Приглушённо хлопнула дверь, они разом оглянулись. Поглядывая себе под ноги, по крыльцу спускалась Марина, нагруженная корзинкой для овощей, прикрытой чем-то белым.
– Когда у тебя дежурство? – поинтересовался Том.
– Через трое суток, – мгновенно посчитав, сообщил Джеф.
Вряд ли Тома интересует, сколько точно времени осталось до следующего дежурства: людей чаще волнуют их собственные проблемы, чем чья-то жизнь. Джеф и сам в состоянии придумать, как прожить свободные пятьдесят девять часов и тридцать минут, без чьих-то отстранённых советов.
– Смотри, устанешь, если там задержишься: это ж четыре часа езды. Хотя ты на этом, – он кивнул в сторону машины. – Может, и ускоришь процесс. Но сильно не гони.
Джеф только мысленно хмыкнул. И что, даже не пришло в голову спросить, какие планы у самого Джефа? Никуда сейчас ехать он не собирался. Марина вручила ему корзину и сердито шепнула, словно сама себе:
– Что за идея раскатывать среди ночи?
Они что тут, одновременно спятили?
Том похлопал Джефа по плечу и потянул замерзающую Марину в дом. До Джефа донеслось его негромкое: "Разве можно её уговорить принять разумное решение? Бесполезно ей давать советы сейчас. Оставь её в покое."
– Говорят, ты путешествовать собралась? – посмеиваясь Джеф, в обнимку с корзинкой устраивался на сиденьи. В нём плескалось облегчение от радости, что Николь с ним. Чтобы там у них ни случилось, сейчас она тут и дальше с ней будет всё в порядке.
– Можно было у меня спросить, – буркнула она в воротник.
– У тебя плохое настроение? – поинтересовался он.
– Очень, – не шевельнувшись и так же резко ответила она. – Я просто вне себя от бешенства, мне очень обидно, я устала и хочу спать. У меня всё болит и мне плохо, поэтому хочется покидать в стену всё, что лежит на тумбочке.
Джеф, усмехнувшись, заглянул в корзинку. Там, прикрытые салфеткой уютно устроились пирожки.
– Хочешь? – предложил он Николь.
Продемонстрировал содержимое приношения Марины. Она едва взглянув, покачала головой.
– Ты могла бы покидать ими в меня, – объяснил Джеф.
Николь снова качнула головой, не улыбнувшись.
– Это же хлеб.
– Понял, –
