дочерей с ними – племя чужое,И дико казалось людей проиграть.
Будто виновны. А юноши-братья
Были собою приметны, сильны.
В храм оба невест повели без согласья
Отцов. Знал священник, на тех нет вины.
Потом прижились. Вы представьте: мой свекор
(От мужа узнала об этом лишь я),
Одному из них внук! А я в детстве далеком
Рассказ этот байкой считала сама.
Не верилось: как это могут быть люди
Проиграны!» – «Ну, от дворян чего ждать! –
Ольга ответила. – Больше не будем
О неприятном с тобой толковать…
Смысла в том нет. Ты же вот не робеешь
С твоею наружностью, хоть объяснить
Каждому род свой едва ли успеешь.
По виду теперь тоже могут судить.
Не хочется в страхе жить?» – «Ох, извините,
Ольга Ивановна»… Год миновал.
С собою принес он немало событий:
Григорий шофером такси уже стал.
Конкурс большой был в Москве, отобрали
Самых достойных: чтоб сила была,
Грамотность, чтобы в роду все крестьяне, –
Один таксопарк на Москву был тогда.
В том же году родила Соня сына:
Григорий был счастлив, но радость его
(Александром назвали) сменила кручина:
Умер младенец. Пойми от чего!
Снова ребенка они хоронили.
Помимо Матвея у гроба тогда
Только Арсеньевы с ними и были.
Соня рыданий сдержать не могла.
Даже Григорий, и тот не стеснялся
Слез на глазах. Кого нынче винить?
Смерть берет тех, кто ей люб показался.
Тщетны попытки ее объяснить.
Письмо написал он домой. Прочитала
Матрена и долго молилась потом.
Григорий звал в нем ее «мамочка», «мама» –
Горькая весть обернулась добром.
Скучал по ней Гриша. Эх, город проклятый!
Жил бы он близко – прижала б к груди!
Гриша простил. Чего боле ей надо?
К Маше пошла: «Хочешь замуж? Иди.
Рожай, коль Бог даст. Ничего мы не знаем –
Кому когда срок и какая судьба». –
«Мама, да верно ли?!» – «Благословляю.
Брат твой простил и меня, и тебя».
Маша тут в слезы. Тотчас побежала
К Мише Круглову. Давно ждал ее.
Матрена три года его прогоняла,
А он выжидал и ходил все равно.
Любил Машу крепко. Он был простоватый,
Но добрый и верный. Прокофий судил,
Что Русь на таких вот крестьянских ребятах
Только и держится. Дай Бог им сил!
Сам был такой. Вскоре пара венчалась –
Матрена велела. (За день до того
Без праздника, тихо, семья расписалась.)
Увез Машу муж. Как жалел он ее!
Во всем помогал ей. Когда утвердилась,
Что матерью станет, то Груша взяла
В город сестру – кабы что не случилось.
Едва ль не сиделкой при Маше была.
К этой поре Соне с Гришей уж дали
Комнату: в двадцать
