сердцем измену. УзнатьНе довелось ей соперницы имя. –
«Вздумал бы мой мне когда изменять!
И что, что далёко муж служит?! – вскричала
С гневом Матрена. – Жена-то дана
Богом навек одна! Церковь венчала!» –
«Матвей – атеист». – «Оттого и беда!
Много теперь развелось атеистов.
Совесть забыли! Прокофий глядел
Смолоду бабу одну. Взяла хлыст я!
Долго на улицу выйти робел!» –
«Ты… по лицу его что ль?» – «А то что же!
Пусть бы он шел к ней красивый такой!
Брюхата была я в ту пору. Построже,
Надо с мужьями». – «Матвей люб мне мой». –
«А мне мой не люб?! Жизнь отдам без огляда,
Но допустить не смогла до греха!
Всю жизнь мне божится с тех пор, что отрада
Одна у него. Ты уж больно тиха.
Я бы Матвею такое сказала! –
Авдотья лишь гневные речи ее
Слушала, вздохи роняя; молчала. –
«Не хвораешь, Авдотья?» – «Да нет. Ничего…»
Сама втихомолку давно уж болела.
Редко бывавшего к ней, огорчить
Мужа собою никак не хотела.
(Матвей не умел в ней болезнь различить.)
На Авдотье хозяйство, изба была, дети.
Смиренно несла она ношу свою,
Болей в спине не решаясь заметить
Вслух. Зачем молвить об этом? Кому?
Никто не поможет! Потом хворать стала
По-женски. Тут возраст – понятно. Матвей
Не мог угадать, отчего тосковала,
Глядела тем горше, чем будто нежней.
Мужу она всё безмолвно простила
И только украдкой в невольных слезах
Подушку беззвучно ночами мочила.
Во взгляде ее боль теснилась и страх.
Однажды она не сумела подняться.
Дмитрий поехал в Москву – известить,
Что помирает, далекого братца,
Да и в Москве чего нужно купить.
«Как помирает?!» – Матвей, не умея
Поверить известию, спрятал глаза. –
«Да говорю тебе!» – «Нет, я не верю!» –
Ему было ехать тот час же нельзя:
Георгий Петрович в отъезде, супругу
С собой взял: сама упросила его,
Хотя и зима. Стало им друг без друга
Недели не жить, как на грех. Вот чудно́!
Неделю спустя обещали вернуться,
Но задержались. Нельзя без господ
Службу бросать. Как назад обернутся,
Так в этот же день просить отпуск пойдет.
Барин отпустит. Ну, к Соне был дядя.
Сказал ей о матери: «Ехать должна
Хоть ты на село. Уж поверь, Христа ради:
При сме́рти Авдотья! Ты маме нужна!»
Соня поехала. Отпуск той дали –
Ее пожалели. Ах, сколько лет жить,
Столько поездки прощальной той к маме
До мелких подробностей век не забыть!
Мать очевидно уже умирала.
«Рак матки», – сказал Соне врач молодой.
Он только приехал в село. Вдохновляла
Его сперва мысль: с любой сладит
