чемодан из коричневой кожи.
Да. Вот он.
Гельмут пошел в его сторону, ускоряя шаг. Мужчина повернулся к нему, сложил газету, выпрямился. Он был молод, лет двадцати пяти, с худощавым лицом, из-под кепки выбивались рыжие волосы.
– Добрый день, – сказал Гельмут, подойдя ближе. – Вы случайно не знаете, где здесь можно купить пирожков с мясом?
– Сам не могу найти, – ответил рыжий мужчина, улыбнувшись. – Зато тут продается отличный квас.
– Замечательно. Можете показать, где?
– Да, конечно. Пойдемте.
Рыжий кивнул в сторону здания станции, подхватил чемодан и пошел. Гельмут последовал за ним.
– Прохладно стало, – заметил рыжий. – С утра была невыносимая жара.
– Да, в Москве тоже было очень жарко.
– Сколько стоит поезд? Двадцать минут?
– Да, но это уже не имеет значения. Когда дойдем, расскажу.
Рыжий заинтересованно покосился на него.
– Вы не будете садиться обратно на поезд?
– Потом поговорим об этом. Не при людях.
– Хорошо.
Они прошли сквозь безлюдное здание станции и вышли на площадь, от которой расходились в разные стороны три неровные дороги между ветхими деревянными домиками. Единственным кирпичным зданием, кроме станции, был магазин, рядом с которым стояла лошадь, бессмысленно глядящая по сторонам. На ступенях магазина сидел сонный дед в засаленной рубашке.
– Старенький городок, – сказал рыжий, закурив на ходу. – И забытый богом. До революции здесь был важный транспортный узел, но в Гражданскую город сильно пострадал, да так и не восстановился с тех пор.
– Вы из этих мест?
– Я не скажу вам, откуда я.
– Резонно. – Гельмут тоже закурил. – Куда теперь?
– Недалеко. Пять минут ходу. Вон за тем домом, – он показал на один из домиков, стоящих справа от площади, – затем направо, потом по дороге вниз и налево. Не заблудимся.
По дороге вниз и налево стояла покосившаяся изба с заколоченными окнами – видимо, здесь давно никто не жил. По стенам разрастался дикий плющ, в заброшенном палисаднике зеленели заросли крапивы. Когда они поднялись на крыльцо, доски под ногами натужно заскрипели: Гельмут испугался, что они могут провалиться. Рыжий взялся за ручку и с силой навалился плечом за дверь. Казалось, от его движения вздрогнул весь дом.
В избе было настолько темно, что Гельмут, пройдя внутрь, почувствовал себя слепым. В воздухе висела пыль. Когда рыжий закрыл дверь, темнота навалилась со всех сторон, и Гельмут потерял ориентацию в пространстве. На секунду ему стало страшно. Он услышал звон щеколды и отдаляющиеся шаги рыжего.
Чиркнула спичка, зажглась свеча, а над ней появилось лицо рыжего в ярко-красных отблесках.
– Уж извините за неудобство, – сказал рыжий, и его голос был приглушен. – Но больше здесь негде проводить подобные встречи.
– Я
