ухожу! – крикнула она матери. – Он уже тут.
– Оба вы клоуны, – хмуро бросила та. – И ты, и твой разлюбезный Макс.
Юлька постаралась не хлопнуть дверью. Она вылетела из подъезда, вертясь, как пуля на солнце, – рыжая пуля в развевающемся зеленом платье. И Женя, протянувший было к ней руки, был этой пулей убит наповал. Она увидела, как меняется его лицо, на котором застыла приготовленная к ее встрече улыбка. Выражение, которое появилось на его лице, трудно было выразить словами. Изумление, ужас, растерянность – все это было слабо сказано. «Пропало дело», – подумала Юлька и нагло, опережая его приглашение, юркнула в машину, чтобы он не успел передумать.
– Привет! – сказала она, когда он, опомнившись, последовал за ней. – Ты счастлив меня видеть, как я поняла?
– Д-да… – Он выговорил это нетвердо, пытаясь при этом улыбнуться. – Да, очень, очень…
– Ужасно, правда. – Она постаралась, чтобы это прозвучало не как униженный вопрос, а как гордое утверждение. – Я иногда испытываю острую потребность быть ужасной. Сегодня именно такой день.
– Юля, это очень глупо. – Он взял себя в руки. – Это несколько неожиданно… Ты меня даже не предупредила…
– О, я никогда не предупреждаю. Я просто становлюсь ужасной, и все. В этом вся прелесть, в неожиданности. Тебе не нравится?
– Нет, мне нравится! Так мы едем?
– Ну да, а ты решил, что я передумаю? – Юлька весело щурилась от солнца, бившего ей в глаза. – Скажи, а меня пустят в это твое кафе? Ну, я имею в виду, что, может, у них там какие-нибудь расовые ограничения: вход запрещен неграм, собакам и рыжим…
– Юлька, ты прелесть! – почти весело воскликнул он, и она облегченно вздохнула.
– Я тоже так думаю. Тебе привет от Макса.
– Спасибо, – прохладно ответил он, включая магнитолу. – Вы вчера, наверное, в деталях меня обсудили?
– Конечно. – Юлька закурила и выдула струйку дыма на лобовое стекло. Ветер, врывающийся в опущенное окно, тут же развеял дым по салону. – Мы ведь соседи, ко всему прочему.
«Боже, как странно, – подумала Юлька, искоса глядя на своего кавалера. – Похоже, его ревность ни капельки не уменьшилась из-за моего идиотского вида…»
– Жень, а тебе не кажется, что цвет моих волос мог бы быть и не таким диким?
– Нет, не кажется. Прекрасный цвет. Очень смело.
– Да? Что смело – я не спорю. Но тебе, лично тебе, как мужчине, он нравится?
– Да, – коротко ответил он.
– А может, ты просто деликатничаешь со мной?
– Нет.
«Деликатничает, – поняла Юлька. – Джентльмен, в этом ему не откажешь…» Она только вздохнула.
– Юль, ты так стремительно выбежала, что я совсем забыл, что хотел представиться твоей маме, – прервал молчание Женя.
– Так сразу? – удивилась Юлька. – Мы еще и друг другу-то не слишком представлены. Я, например, не
