металлический привкус. Она сглотнула комок, застрявший в горле. «Ничего себе. Что же это такое? Как будто что-то случилось или вот-вот случится… Что-то странное…»
– Юля, ты мне очень нравишься, – тихо сказал он.
– Правда? – так же тихо переспросила она.
– Да. Я говорил тебе об этом, и не один раз. Что с тобой? Я сделал что-то не то?
Он сцепил руки, словно в отчаянии. Она не могла отвести глаз от его пальцев. На безымянном пальце левой руки блеснуло крохотным зеленым камешком золотое кольцо. Она еще вчера вечером обратила на него внимание, но толком так и не рассмотрела. И сейчас не могла отвести глаз от него. Узкая золотая полоска, треугольник из трех крохотных, почти с булавочный укол камешков – бриллиантов, судя по всему, и в середине, как маленький глаз насекомого – изумрудик.
– Красивое… – сказала она.
– Что? – Он перевел взгляд на свои руки. – А, это отец подарил. Юля, скажи, что я сделал не так? Клянусь тебе, что сделаю все, чтобы ты стала такой же веселой, как вчера. Ну, хочешь, уйдем отсюда? Тебе здесь не понравилось, да?
– Очаровательное местечко… – Ее рука непроизвольно метнулась к горлу. Она приподнялась со стула и тут же опустилась на место.
– Что с тобой?
Его голос донесся издалека. Удушье, черное, тяжелое удушье наваливалось на нее. Как будто кто-то схватил ее за горло и сильно сдавил. Голова закружилась. Кажется, она вскрикнула, потому что услышала словно бы эхо своего крика. Потом все исчезло. Она пришла в себя в каком-то странном месте. Над ней был низкий белый потолок. Рядом с ее головой торчал из стены кран умывальника. Больше она не видела ничего. Повернула голову. Комнатка, скорее похожая на коридор, – узкая и длинная. Одна дверь в начале, другая – в конце. Чьи-то голоса за одной из дверей. Она села на диванчике, взъерошила руками волосы, с удивлением увидела морковные пряди, вспомнила, что перекрасила их сегодня специально для этого свидания. Вспомнила, где она, должно быть, находится. Подумала о Жене.
«Где он? Пусть отвезет меня домой. Домой! Мне больше ничего сегодня не надо. Боже, какая я невезучая. Какая я нелепая».
Дверь, из-за которой слышались голоса, открылась, и в коридорчик вошел Женя. Он был бледен как мел.
– Юлечка, любимая, что с тобой такое? – В его голосе прозвучало такое искреннее сочувствие, что Юлька едва не расплакалась.
– Я не знаю, Женя, что со мной… Черт-те что со мной!
– А вчера? – Он присел перед ней на корточки и заглянул ей в глаза: – Вчера было то же самое?
– Да, – кивнула она.
– Точно так же? Когда мы с тобой танцевали?
– Да… Если бы я знала почему… Никогда в жизни, поверь, не падала в обморок…
– Это не просто обморок… Ты как будто… Знаешь, ты делала руками такие движения, как будто тонула…
– Я задыхалась. Не могла дышать. Знал бы ты, как это страшно, – простонала Юлька, закрывая лицо руками. – Не смотри на меня. Я страшная после этого припадка.
– Ты прекрасная. Я тебя
