ты – королева.
– Да, государь мой, – притворно скромно, пряча хитрую улыбку и кокетливо опустив глаза, сверкнувшие голубыми искорками, проворковала Татьяна.
Ахмед же, просто поедал её глазами, позабыв обо всем на свете. Её длинные волосы, прижатые шелковой полоской, её легкое длинное вечернее платье без рукавов с широко открытой шеей, ее левая ножка, мелькавшая в разрезе платья почти от бедра, её стройная фигура в этом облегающем платье – всё это сводило с ума Ахмеда. Он, остолбенев, перебирал в уме подходящее название этому видению: валькирия, ведьма, колдунья, фея. На каком языке не назови – всё слабо.
– Однако, Ваш подарок, уважаемый эмир, как нельзя к лицу Татьяне Ивановне, – заметил стоявший рядом с Ахмедом Зенин.
Переводчик вывел его из столбняка, а Татьяна, услышав похвалу Зенина, одарила эмира благодарной улыбкой, на что Ахмед, впервые поклонившись, приложив правую руку к сердцу, сказал:
– Для меня великое счастье угодить лучшей женщине России.
Татьяна, выслушав переводчика, ещё раз улыбнулась эмиру и плавным жестом пригласила всех к столу.
По окончании ужина, который был не менее божественным, Ярославцев уже не мог думать о каких-то там удиновских расчётах и о делах вообще. Рядом с ним сидела королева, царица, богиня, и он, против обыкновения, не пошел домой пешком, а повез жену на служебной «Волге» к подъезду их дома. И сколь сладостным был этот вечер для них, столь же тяжёлым и полным самых чёрных планов он был для Ахмеда.
Он долго метался по своему гостиничному номеру, представляя, как ласкает его Татьяна, как он овладевает ею. В конце концов, измученный неудовлетворённым желанием, он пошёл в двухместный номер, где жили его жены, и до рассвета, поражая сам себя и удивляя своей неистовостью жён, занимался любовью с ними обеими.
Андрей проснулся утром первым. Вчера, забыв обо всём (детей дома не было, так как мальчики отправились в детский военизированный лагерь «Отрок» на Дону), они даже не поставили будильник. Он глянул на часы – пять утра, потом перевёл взгляд на спящую жену и стал с нежностью гладить её волосы, потом тихо целовать глаза, щеку, шею, сбросил простыню – было тепло, и они не укрывались уже одеялом – и стал целовать её плечо. Татьяна очнулась, обняла ладонью его голову, и они зашлись в долгом поцелуе, она прижалась к нему, отдаваясь…
Когда Андрей, умиротворенный и обалдевший от счастья, лежал на спине, а Татьяна пощипывала волосы на мужниной груди, он вдруг услышал:
– Андрюша, мне страшно.
– Что ты, что случилось? – искренне удивился Андрей.
– Не знаю, но так много счастья не бывает… не знаю, как сказать. Опасно это, страшно, вроде как перед большой бедой награда.
Андрей взял её ладонь и стал целовать пальцы.
– Успокойся, Танюшка, всё нормально.
– Нет,
