а в основном – на свои ярко-рыжие, огненные волосы и бороду.
Смирение его было глубоким и неподдельным. Он никак не хотел, чтобы его считали настоятелем, хотя это было естественно и по возрасту, и по старшинству хиротонии, и по тому, что о. Константин занял место отца, т. е. был назначен на второй штат. Это приводило иногда к шутливым препирательствам. О. Константин, как и другие, даже величавого и авторитетного Моченева чаще всего называл просто отцом Александром. Но теперь ему очень хотелось, чтобы о. Петр проявлял себя как руководитель, да отчасти и молодость сказывалась. Поэтому он с особенной, немного озорной настойчивостью, обращаясь к Ившину, подчеркивал: «Отец настоятель!»
– Какой я настоятель? Так, недоразумение, – говорил в таких случаях о. Петр.
– Ну вот я и буду вас звать «отец Недоразумение» – подхватывал о. Константин.
Практически поднимать вопрос о настоятельстве не было никакой нужды. Если служили соборне, о. Петр, естественно, стоял первым, а если нужно было решать какие-нибудь хозяйственные вопросы, также как-то само собой получалось, что шли к о. Константину. «Батюшка Костя» – он свой, доморощенный, он давно в курсе всех дел.
Между собой о. Петр и о. Константин жили не просто дружно они искренно и горячо полюбили друг друга. Их близкие долго потом с доброй усмешкой вспоминали, как однажды батюшки «поссорились из-за дохода».
В соборе было принято, что когда священника приглашали на дом, то полученное за требу денежное вознаграждение вносилось в общую кружку, а если что давалось натурой, это оставлялось тому, кто ходил, хотя бы он ходил и не в свой приход. Но отец Петр, причастив однажды больного в приходе о. Константина, отдал ему полученный там белый хлеб.
Это не мне, о. Петр, – сказал о. Константин, думая, что тот еще не усвоил обычая. – Вы ходили, вы и берете.
– Так приход-то ваш!
– А ходили вы. Нет, нет, отодвинул он свою хозяйственную сумку, куда о. Петр попытался положить хлеб. – Не кладите, все равно не возьму.
– И я не возьму.
Батюшки спорили еще некоторое время. Наконец, о. Петр. принял важный вид и сказал насколько мог строже:
– Я настоятель, я приказываю вам взять.
– Это другое дело, – засмеялся о. Константин. – Ради того, что вы наконец-то решили применить настоятельскую власть, я подчиняюсь.
– Отец Петр, вы мне указывайте, если я что-нибудь не так сделаю, – просил о. Константин.
– Да я что, я ведь уже три года не служил, – с обычной скромностью отвечал о. Петр.
– Вы три года, а я двадцать три года не служил!
Много перебывало в Пугачеве самых разнообразных людей, иногда с очень интересными биографиями, но и среди них биография о. Петра не теряла своей самобытности. По национальности он был вотяк, сын языческого жреца. Каким-то образом, вернее трудами местных миссионеров, он попал в монастырскую школу и лет шестнадцати принял христианство.
