здания, что они решили: ходить повсюду со мной нет никакого смысла. В течение нескольких дней в моем доме не было воды для мытья, и вскоре я сама стала чувствовать исходящий от меня запах. Мне казалось, что я вот-вот рухну от жары. Но я продолжала ездить по кубинским городам и деревням в одиночестве с камерой в руках. И вот тут-то я почувствовала себя в своей тарелке. Я оказалась дома.
Когда я вернулась в Нью-Йорк после месяца, проведенного на Кубе, я сразу же начала думать о возвращении на этот остров. Мне не хотелось терять импульса путешествий и открытий. Мне не хотелось вновь погружаться в трясину комфортной жизни. Но прошло целых два года, прежде чем я справилась со всеми своими обязательствами в Нью-Йорке и смогла вернуться на Кубу в 1998 и 1999 годах.
В 1999 году Бебето предложил мне интересную идею. В прошлом году в городе произошло несколько убийств проституток-трансгендеров. Агентству стало известно, что мэр Джулиани решил не тратить государственные средства на расследование преступлений, связанных с этой социальной группой. Репортер АР хотел написать статью о том, что проститутки-трансгендеры вовсе не являются отбросами общества. Это задание стало моим первым серьезным поручением, первой возможностью сделать настоящий фотоочерк.
Сначала мы вместе с репортером отправились в Митпэкинг-Дистрикт, чтобы проложить дорожку в совершенно закрытый мир проституток-трансгендеров. Мы ехали вместе с сотрудниками местной организации, которая по выходным распространяла там презервативы и информацию о болезнях, передаваемых половым путем. Я не выпускала из рук камеры. Когда нам удалось завязать какие-то контакты, я решила действовать самостоятельно и в течение нескольких недель почти каждый четверг, пятницу и субботу по вечерам приезжала в этот район – часто без камеры.
Я пыталась завоевать доверие женщин. Но они относились ко мне весьма скептически, ведь я была единственной белой в племени латинос, чернокожих и азиаток. Наконец одна из женщин по имени Кима, которая работала на пустынных тогда улицах в том месте, где сегодня располагается модный ресторан «Пастис», пригласила меня в свою квартиру в Бронксе.
– Приходи около полуночи. Сможешь побродить с нами, а потом поедем в центр работать.
Я спросила, можно ли мне взять камеру, и она согласилась.
К Киме я пришла с шоколадным печеньем и молоком. Не знаю, о чем я думала, принося печенье с молоком в квартиру, где было полным-полно проституток-трансгендеров, живущих на наркотиках, алкоголе и фастфуде. Но мне не хотелось приходить с пустыми руками, а приносить спиртное показалось неэтичным. (Позже я узнала, что именно так и надо было поступить.) В квартире было много женщин, которые кололись гормонами с черного рынка, пили, танцевали, красились. Они позволили мне фотографировать все, что мне захочется.
Пять месяцев я проводила с Кимой, Лалой, Анжелой и Жози почти все выходные. Когда я стала своей в
