любит свою работу: школу, детей, а также их родителей. Любит проверять тетрадки, составлять планы, готовить лекции. Любит познавать мир и новым делиться с детьми. В этом и есть вся она, в этом и есть её смысл жизни.
Лена опять задумалась, чем себя занять. Ничего такого сверхсюжетного не пришло в голову. Сначала чуть-чуть разберёт завалы в квартире, а потом – в душе, чтобы принять новое решение. Поэтому занялась домашней, рутинной, монотонной, неблагодарной работой. Заправила стиральную машину грязным бельём, на плиту поставила кастрюлю варить кусок мяса для первого. В доме все любят украинский борщ, да ещё с чесночными пампушками. Затем пошла к раковине – расправляться с грязной посудой, горой, оставленной после завтрака.
Готовя обед, она много раз ловила себя на том, что рука самопроизвольно, по инерции подносила ко рту то тот кусочек, то тот… То надо попробовать бульон на вкус, то сварилось ли мясо в нём, то картошка… То кусочек из второго – макароны, рыба. А то просто наступало время обеда. И голод, как оголтелый, рвался из нутра, требуя удовлетворения.
Сегодня она контролировала свои действия, пробуя пищу одними губами, а в желудок отправляла свежие яблоки, купленные по пути, и сырую отфильтрованную воду.
Зоя жила одна в небольшой однокомнатной квартире. Мебель была тяжелой. При небольшой Зойкиной реставрации она выглядела потрясающе (неповторимым раритетом старины), и всё казалось на своих местах. Во всём чувствовались мера, порядок и чистота.
Женщины сидели на кухне и разговаривали. Точнее, Лена рассказывала всю историю, случившуюся в ней вчера, с подробностями. Зоя слушала подругу, не перебивая. И лишь изредка, возмущаясь поведением её мужа, брала сигарету и курила. Понимала она и то, что, начиная новую жизнь, Лена должна высказаться о прошлом. Может, даже выругаться или чисто по-женски выплакаться.
Лена замолчала…
Зойка, как взорвавшаяся бомба, заговорила сразу:
– Сколько раз я тебя предупреждала, милая? А… Ты всё жужжала, что хорошей женщины должно быть много. Много… Что летом в тень, а зимой – погреться… Да… и сама ты тоже хороша… Из огня да в полымя… Хотя понимаю – это феерично, это – весело, это – прикольно… и тебя сейчас трудно в чём-либо упрекать или критиковать. Неизвестно ещё, как бы поступил другой человек, окажись на твоём месте. – Со вздохом, втягивая воздух, прошептала: – Весь мир – бардак, а мужики – козлы…
– Козлы-то они козлы. А вот мне что делать? – заглядывая Зойке в глаза, спросила Лена подругу.
– Что, что?! Не боись… Мужики – как трамваи, один ушёл, другой пришёл. Правда, трамваи тоже надо уметь ждать и выбирать нужный, а не прыгать в какой попало, надеясь, что он придёт к нужной остановке. – Зоя несколько раз подчеркнула слово «нужной» (как в школе – самую важную мысль), чтобы Лена заострила своё внимание на правильности своего поведения и выбора.
Подруга поняла, в чей огород камни посыпались. Но ничего не сказала. Просто повела плечом, сочувствуя сама себе.
– М
