собственника, живущего по нормам обычного права «общества». Многие ценностные компоненты сибирской народной культуры, имевшие в России отрицательную оценку, здесь стали положительными. Так произошло с социальным идеалом неприятия богатства крестьянами Европейской России. […] Высшей оценкой человека была – «зарывной, усердный робить». Это означало одновременно – высоконравственный, порядочный, честный человек. Оценка трудолюбия подкреплялось оценкой состояния подворья, дома, пашни, запасливости и бережливости. Мотовство и расточительность осуждалось. Детям постоянно внушали: «Пить до дна, – не видать добра», «Не вздумай вино пить и табачище курить».
Бесчестьем считалось покушение на чужую собственность: «Вор ворует не для прибыли, а для своей погибели», говорили в Сибири. Честность и уважение к собственности – вот черты, присущие, по мнению старожила, сибиряку. А вот к переселенцам, ссыльным относились с недоверием, говорили при этом: «Поселенец, что младенец – на что взглянет, то и стянет». […] Если в трудовых делах «благотворительность была не в чести», то в тех делах, что не считались работой, а относились к повседневным заботам, помощь больному, сироте, немощному, погорельцу или просто «суседу» – она была абсолютно бескорыстной» [Андюсев].
Жившие здесь люди отличались развитым чувством достоинства, независимым, даже бунтарским характером, поэтому жестокость белых к местным в 1919 году быстро привела к победе красных партизан и появлению «шаткомов»12 – так жители называли советские исполкомы, райкомы, профкомы и парткомы [Нехаев]. Но в те года, когда здесь рождалось и подрастало новое поколение православных священнослужителей Фигуровских, «христовая жизнь» для местных была обозначением жизни радостной и богатой [Карнаухова].
Но дать хорошее образование будущим священникам здесь не могли, и за ним Иван Фигуровский поехал в Красноярск.
Годы учебы и самоопределения. В Красноярском духовном училище (ныне в этом здании располагается Хореографическое училище, ул. Мира, д. 98а) для нравственного воспитания учеников преподаватели устраивали чтения по истории (библейской, церковной, русской гражданской) и географии, сопровождая их показом бумажных картин. Помимо обычных книг для детства и юношества ученики по записке преподавателя могли брать на абонемент специальную литературу. Для физического развития, кроме комнатной и воздушной гимнастики, учеников отправляли гулять и работать в своем садике. В хорошую погоду их выводили на прогулки за город. Зимой разрешали кататься на коньках и санках с горки. Для развития вкуса с учениками занимались пением и игрой на скрипках, ажурной работой, выпиливанием узоров из дощечки по рисункам. А для пользы в будущем – ремеслом: детей учили переплетать книги. В дальнейшем это умение пригодилось нашему земляку за границей [Дацышен, 1999—2000].
В 1878 году, окончив Красноярское духовное училище, он поступил в Томскую духовную семинарию,
От слова «шатость» – бунт, склонность к измене.
