с помещиками и местными чиновниками. В свою очередь, община платила налоги, выполняла различные повинности, поставляла рекрутов в армию. Поэтому во многом представления крестьян о роли государства и его функциях основывались на взаимоотношениях общины с государством.
По представлениям крестьян, Российское государство состояло из множества «миров», а под общим «миром» понимался весь русский народ. Отсюда над местным «миром» стоял «мир» всей земли – Россия. Крестьяне воспринимали Россию как «мир» в границах «Святой Руси».153Это являлось основой соборности русского народа.
Как видно, крестьянский этатизм имел в своей основе мирскую форму. Однако был и сакральный символ этатизма – это образ царя. В политической культуре большинства крестьян в конце ХIХ – начале ХХ в. по-прежнему сохранялся наивный монархизм, который поддерживался и пропагандировался идеологами самодержавия и православной церковью.154Наивный монархизм, или вера в народность, могущество и священность монарха, осуществляющего свою деятельность в интересах народа, был характерен для традиционного общества, в котором преобладающим сословием являлось патриархальное крестьянство. Народ по традиции верил, что царь в политике был неотделим от Бога, так как он является проводником в жизнь воли Божией; поэтому все, что делал государь, шло на пользу народу.155«Цари, – по выражению В.Г. Короленко, – рисовались (крестьянам – А.И.) природными и естественными доброжелателями народа… Образ царей в представлении крестьянина не имел ничего общего с действительностью. Это был мифический образ могучего, почти сверхчеловеческого существа, непрестанно думающего о благе народа и готового наделить его собственной землей».156Эта патерналистская по своей сути и утопическая идея «царя-батюшки» как покровителя и заступника крестьянского мира, по мнению этнопсихолога С.В. Лурье, была своеобразной психологической защитой в ответ на постоянные притеснения со стороны местных представителей вла-сти.157О мифологизации реального образа царя свидетельствуют факты, когда крестьянские ходоки к царю писали своим односельчанам о положительном решении им их просьб. Среди крестьян бытовало убеждение, что «как скажут крестьяне на сходе, так царь и решит».158
Иногда народная молва приписывала царю даже занятия хлебопашеством, а чиновники для крестьян всегда были «лукавыми царскими слугами», стоящими между царем и народом.159Народные толки даже связывали проведение первой Всероссийской переписи населения 1897 г. с заботой царя о народном благе. «Царь хочет, видно, дать крестьянам какие-нибудь льготы», – говорили крестьяне Московского уезда. Крестьяне Новоторжского уезда Тверской губернии утверждали, что царь-батюшка заботится о народе, «захотелось ему свое хозяйство в известность привести, вздумал нас сосчитать, о нас заботится наш кормилец».160
В то же время официальные
Там же. с. 141.
Аврех А.Я. О природе российского самодержавия. // Система государственного феодализма. М., 1993. с. 291; Чистов К.В. Русские народные социально-утопические легенды ХVII–XIX вв. М., 1967. с. 217; Фроянов И.А. (ред.) Дом Романовых в истории России. СПб., 1995. с. 245–251.
Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. СПб., 1992. с. 247–254.
Короленко В.Г. Земли! Земли!: мысли, воспоминания, картины. М., 1991. с. 15.
Лурье С.В. Указ. соч. С.144.
Крестьянское движение в революции 1905 года в документах. Л., 1926. с.11.
Толки народа. // Этнографическое обозрение. М., 1894. с. 135.
Черняев Н.И. Мистика, идеалы и поэзия русского самодержавия. М., 1998. с. 148–149.
