еду и хворост, Испания всегда была добра к их семье, и они были добры к Испании.
Надо ждать.
Марий мертв!
Пять когорт!
Красс ведет к Сулле пять когорт, и ненависть гонит его вперед!
Он пойдет до конца, они все умрут, за отца, за брата, за голодные дни и холодны ночи.
Сулла разбит у ворот Рима, Коллинских ворот, фланг Красса давит, и враг бежит.
Пощады не давать, пленных не брать!!
Тех, что возьмут, перебьют завтра вечером на Марсовом поле, им не нужны пленные.
Проскрипции.
Закон для тех, кого нет в списках, которое рвет ветер на колоннах Форума.
Есть в списках – забудь про закон, прячься, беги, бросайся на меч.
Бойся своих же рабов и своих же друзей, бойся родных.
Бойся Катилины и бойся Красса!
Марк Красс, богат, богат сказочно.
Его жадность взбесила Суллу, отойти в тень, переждать…
Годы.
Враг у ворот.
Восставшие рабы, Спартак.
Они разбили преторов, разбили консулов, Италия наводнена шайками беглых рабов, спешащих к их армии.
Сто тысяч гладиаторов, убийц, под командованием убийцы.
Богат тот, кто может содержать легион за свой счет.
Марк Красс презрительно усмехается – и сенаторы опускают глаза.
Он не заставит их унижаться, умоляя себя.
Они просят, и он поведет легионы на Спартака.
Легионы бегут.
Бегут, бросая оружие, ревут центурионы и визжат, обезумевшие от страха солдаты.
Децимация.
Сотни лет не звучало это слово.
Красс стоит, заложив руки за спину и расставив широко крепкие ноги.
Хлопает на ветру плащ, кровавый цвет, кровавые потеки на доспехах.
Когорты стоят, стоят, потупив взгляд.
Тянется жребий – и каждый десятый умрет, даже если стойко стоял в бою.
Дрогнули войска, легионы боятся Красса больше, чем любого Спартака, всех спартаков в мире с их гладиаторами и рабами.
Спартак мертв.
Крикс мертв, Эномай мертв, мертв Граник, вся их сволочь мертва.
Но Триумфа не будет.
Это ведь жалкие рабы, сенаторы опомнились, и Красс рычит в бессильном бешенстве.
Помпей, спешно вернувшийся Помпей добивает остатки, и уставлена Аппиева дорога тысячами крестов.
Умирают рабы, воет в бессильной злобе Красс, сияет улыбкой Помпей.
Доволен Сенат, разделяй и властвуй, это не только для чужих, это и для своих.
Годы.
Горящие здания Рима, пожарные команды, покупки за бесценок.
Его вызвали в суд, обвинив в связи в весталкой.
Наказание – смерть.
«Я хотел купить у нее участок, потому и обхаживал», – разводит ручищами Красс.
Хохочет Рим, не сомневается никто.
«Так что насчет участка?» – бормочет Красс в спину уходящей весталке…
