бы, что вылизывать их незачем.
– Ничего, бывает, – ответил я Пэту. – Наверное, еще один последний протест от кошачьих.
– И когда только успел… – не унимался Пэт. – Я всего на минутку зашел в ванную побриться и…
– Да, он еще может двигаться быстро, когда захочет.
В последние дни Медведь вел себя безукоризненно: не исчезал, не мяукал тонким отчаянным голоском, как раньше, когда нам случалось менять жилье. Старый кот пристально следил за происходящим, ничем не выражая своего недовольства. Однажды Медведь даже забрался вслед за мной на чердак, чтобы проверить, как там дела. Оказывается, и по лестницам он еще вполне мог карабкаться собственными силами. Когда пришло время усаживать Медведя в кошачью переноску, мой пушистый друг был мягким и послушным, совсем не таким упрямым и напряженным, как в прошлый раз. Похоже, и впрямь пришло время переезжать.
Конечно, мы не успели закончить все, что хотели. Я так и не построил себе хижину одинокого писателя и не завел козу, чтобы держать ее в садике у пруда. А Медведь, несмотря на все потраченные усилия, так и не растопил ледяное сердце Печеньки. Но мы оба уже не молоды, повидали жизнь и знаем, что идеал недостижим, всегда что-то останется невыполненным.
– Не волнуйся, мы быстро доедем, – сказал я Медведю, устраивая его в фургоне рядом с Роско. Наверное, не стоило тратить слов: и Роско, и Медведь вели себя на удивление спокойно. За нашим фургоном ехали Пэт с Ральфом – Пэт Семидесятник и Кот Семидесятник.
За ними шла машина моих родителей, которые приехали помочь мне с уборкой и загрузили к себе парочку последних коробок, в одной из которых ехал Шипли.
– Твой кот – сквернослов, каких поискать, – заявил мне отец, выбираясь из машины возле нового дома. – Он орал всю дорогу, обозвал меня идиотом… точно тебе говорю. Он всегда такой?
– Да, почти всегда, – ответил я. – Разве ты не замечал? Хотя вы знакомы всего… сколько? Лет двенадцать, наверное.
– Не прикидывайся, чучело остроумное. Ну, бывает, забыл. Посмотрим, что ты скажешь в шестьдесят четыре, если тебя вытащить из постели в пять утра.
Котов я пока устроил в спальне для гостей, принес им еды и воды. Воду налил в тарелку и в любимую лейку Медведя, чтобы создать старику уют. Мурлыки обследовали комнату, проверили все стены в поисках потайных ходов и щелей, но никто из питомцев не доставил мне хлопот, за что я был им неимоверно благодарен. Через несколько дней выпущу четвероногих погулять. Счастье, что обошлось без истерик и панических атак, которые превратили бы и без того сложный переезд в полный кошмар. Решение взять напрокат самый большой фургон, какой мне только дали, себя не оправдало. Несмотря на все усилия сократить количество вещей и талант Пэта к погрузке тяжестей, нам пришлось за три дня съездить туда и обратно семь раз! В итоге я еле успел вернуть фургон в гараж до истечения срока аренды.
Мы трудились дни напролет, но без моих родителей и еще Дрю и Энди,
