Первое житие святого Антония Падуанского, называемое также «Легенда Assidua». Анонимный автор

Мы снова встречаем министра Романьи – и всей Северной Италии – брата Грациана. Согласно действовавшему уставу, он имел право давать братьям разрешение на проповедь (Reg non Bull XVII: Никто из братьев пусть не проповедует […] без позволения своего министра). В Уставе, утвержденном буллой (29 ноября 1223 г.) это право дано исключительно генеральному министру. Итак, Антоний мог исполнять это поручение только в области, подчиненной брату Грациану, что и подчеркивается в заголовке: О его проповеди в Романье.

Потребность в проповеди, вызванная распространением ересей, и, в еще большей степени, апатией духовенства, заставляет святого предпочесть созерцательную жизнь спасению душ. Точно так же семь лет спустя (см. 11, 2) генерал Ордена сочтет, что Антонию лучше посвятить себя евангелизации, чем руководить братьями.

В 1Cel 89 novus evangelista (новым благовестником) назван святой Франциск. В знак признания gestorum strenuitate (усердных деяний) министр Джованни Паренти на генеральном капитуле 1230 г. предоставил Антонию generalis predicationis libertatem (полную свободу проповеди), см. 11, 2.

Странствующий проповедник проходил «вдоль и поперек» весь порученный ему регион, чтобы иметь возможность встречаться с местными жителями в привычной для них обстановке.

В Римини и прочих городах Романьи было немало еретиковпатаров (так в Италии называли катаров). К сожалению, после короткого пребывания Антония в Римини, патары не прекратили свою деятельность: так, св. Альдебранд, настоятель здешнего собора, а впоследствии епископ Фоссомброне (документально под тверждено его служение в Римини в 1222–228 гг., то есть в период миссионерских странствий Антония), потерпел сокрушительную неудачу. Вот как об этом рассказывает его житие: Se mel praedicando in platea ante ecclesiam ipsius canonice Arimi nen sis […] et precipue de vitio Pataranie et quod iniuste et indebite detinebant portum Ariminensem et partem de dicta platea, que bona erant Ariminensis capituli, insurrexerunt cum fervore unanimiter et voluerunt eum capere; ipse vero fugiens de pergulo, recuperavit se in campanile dicti capituli, in quo stetit per medium diem. Et videns ipsum populum perseverantem volentem ipsum interfi cere, timendo mortem, petiit recessum a civitate Arminensi (однажды каноник Римини проповедовал на улице перед церковью, […] главным образом, о скверне патаров, о том, что они несправедливо и недолжно удерживают и порт Римини, и часть улицы, которые были достоянием капитула Римини, те в ярости единодушно восстали против него и хотели схватить; каноник же, бежав, сокрылся в колокольне капитула и пробыл там полдня. Видя, что народ упорствует в желании убить его, убоявшись смерти, попросил перевести его из города Римини).

В конце XIV века Варфоломей Пизанский (Бартоломео да Пиза) в краткой легенде о святом Антонии (2, 17–9) рассказывает, что еретик Bonellus обратился, когда его мул преклонил колени перед Пресвятыми Дарами. В Римини же, как сказано в Actus, глава 49, святой Антоний, в духе «Цветочков», проповедовал сестрицам-рыбам. Упомянутый там последователь Бононилло, обращенный Антонием, по-видимому – блаженный Иоанн Барончи (или Бароччи) из Римини, скончавшийся в конце XIII в.

Неотъемлемый элемент францисканского идеала – верность и защита ecclesia Romana (Римской Церкви), первенства Понтифи ка и, следовательно, борьба с еретиками. Эта тема еще более раз вита в следующей главе и в главах 27–0, посвященных канонизации Антония.

Словосочетание usque in finem означает «до самой смерти». Об этом событии составитель жития узнал из актов процесса канонизации от некоего собрата из Романьи; возможно, о подвигах святого в пустыни Монтепаоло, «провиденциальном» событии в Форли, апостольской деятельности (Романья – единственный регион, где Антоний методически занимался евангелизацией), рассказал ему один и тот же человек. Бононилло тридцать лет был eresiarcha (ересиархом) – так католики называли «совершенных»или «епископов» катаров.

Post hoc autem – редакторская вставка без точной привязки ко времени. Главы 9–0 представляют собой связующее звено между первыми подвигами Антония и торжественным падуанским «финалом»; это как бы мост, соединяющий события 1222–3 гг. с 1230 г. Аноним выделяет два доблестных деяния святого проповедника, местом действия которых были два города: Римини (9, 4–, борьба с патарами) и Рим (10, 1–, его ортодоксальность). Папа Григорий IX и коллегия кардиналов названы здесь как исключительные, достойные восхищения и преданные слушатели: харизматическая притягательность святого гармонично вписывается в иерархическую структуру. На этом фоне (9, 3–а; 10, 3–) точно, хотя и бегло, представлены характерные черты проповеди Антония: странствие от города к городу по всем provincie e terrarum partes (11, 1); ортодоксальность, обеспечивающая успех у самых разных слушателей (10, 3–); апостольская свобода слова и совершенная бескорыстность (10, 6).

Составитель не случайно пишет: в курию (curiam), а не в Рим (Romam); курия в Assidua всегда представлена самостоятельно, без привязки к Вечному городу (см. 27, 1.5.13.17bis; 28, 12; 29, 1). В каком году и когда именно Антоний исполнял официальное поручение министра, Assidua и легенды, составленные под ее влиянием, умалчивают. Исследователи берут за точку отсчета 1230-й год, что находит подтверждение в источниках того времени. Urgens famialiaris causa, на которую намекает наш текст, не что иное, как противоречия, возникшие в Ордене миноритов по вопросу, имеют ли обязательную юридическую силу Завещание св. Франциска и некоторые пункты Устава от 1223 г. Это вызвало живейшее обсуждение на генеральном капитуле, проходившем в этом году на Пятидесятницу в Ассизи, в котором святой Антоний участвовал в качестве министра провинции. На собрании было решено предоставить все на суд Папы, и с этой целью была сформирована делегация в следующем составе: генеральный министр Джованни Паренти, Антоний, Жерар Россиньоль, папский пенитенциарий, Эймон Фавершемский, Леоне Деи Вальвассори ди Перего, позже избранный архиепископом Миланским, Джерардо Моденский, Пьетро Брешианский. Итогом миссии стала булла Quo elongati, обнародованная 28 сентября 1230 г., в составлении которой принимал участие и Антоний. Возможно, именно тогда Григорий IX мог ближе познакомиться со святым, о чем упомянуто в булле канонизации Cum dicat Dominus: experti aliquando per nos ipsos sanctitatem vite et admirabilem conversationem ipsius, utpote qui apud nos fuit aliquandiu laudabiliter conversatus (наконец, мы сами по опыту знаем его святость жизни и достойное восхищения бытие, поскольку некоторое время он достохвально прожил у нас). С марта по 10 июля 1230 г. понтифик и папская курия находились в апостольском дворце на Латеранском холме (в Риме), а с августа по ноябрь – в Ананьи. Позднейшие агиографические источники, начиная с Benignitas 17, 1, говорят, что святой оставался при римской курии circa Pascha (в Пасхальное время), а в проповеди, обращенной к паломникам, пришедшим изо всех уголков Европы в Рим, чтобы получить индульгенции, Антоний напоминает о чуде Пятидесятницы.

Имеется в виду священная коллегия кардиналов в полном составе; в июне-июле 1230 г. она насчитывала 17 человек.

Столь высоким титулом, взятым из Библии, Понтифик наградил Антония за знание слова Божия. Эта похвала придает правдоподобность повествованию Benignitas 19, 3, согласно которому, прославив Антония в лике святых, Григорий IX запел антифон, посвященный Учителям Церкви: O doctor optime (ср. 29, 7).