style="font-size:15px;"> Я был начеку и успешно увернулся от её пинка. Потеряв равновесие, сестра со стуком упала с кровати. С сегодняшнего дня правила нашей жизни изменились, поэтому я бросил её на полу и ушёл.
Выйдя из комнаты, я дал стене тумака и почувствовал, как чёртова «ледышка» с новой силой жжёт мне желудок. Снизу послышался бубнящий голос телевизора. Олли сидел на диване с чашкой кофе и смотрел утренние новости. Вид у него был на удивление мирный. Мама хлопотала на кухне. Я уткнулся в её фартук и виновато проблеял:
– Прости меня.
– За что?
– За то, что я от тебя отказался.
– Тебе приснился плохой сон? – догадалась мама.
– Да.
– Не переживай. Сейчас ты поешь и всё пройдёт.
Мама поцеловала мою надутую щёку и отправилась делать сэндвич. Я подошёл к окну, изнывая от ненависти к предательнице Бекки. Это косолапое ничтожество и тупица не заслуживала моей любви. Я твёрдо решил вычеркнуть её из своей жизни и навсегда отлучить от своего тела. Немного смущал тот факт, что это обещание я давал себе всякий раз, когда мы ссорились. И пока, ни разу его не сдержал.
– Завтрак на столе, – объявила мама. – Если Бекки проснётся до моего возвращения, завари ей чай.
– А ты куда? – хмуро спросил я.
– В магазин. Олли, ты ещё не уходишь? – спросила она у телевизора.
– Я тебя подожду.
Мама просмотрела список покупок, взяла сумку и деловито направилась к двери. По пути она свернула и присела рядом с отцом. К моему изумлению, они обнялись и поцеловались.
– Я скоро вернусь, – пообещала мама. – Присмотри за детьми.
Родители облизали друг друга ещё раз. Меня затошнило. Я бросил недоеденный сэндвич и, злясь уже на маму, ушёл на веранду. Через несколько минут мимо дома проехала её машина. Добравшись до поворота, она неуверенно вильнула и остановилась. Остриё разросшейся «ледышки» вонзилась мне в горло.
– Мамина машина стоит на повороте, – просипел я, вернувшись в дом. – И никуда не едет.
Олли встал с дивана и прошёл на веранду. Около машины уже стояли Эл, Дарси и их соседка Ли Домбровски.
– Свечи отсырели, – диагностировал поломку отец. – Пойду, посмотрю.
Уверенность Олли меня успокоила. Я вернулся к сэндвичу и взял с книжной полки своего любимого «Хоббита». Из комнаты под лестницей высунулась толстая морда Гевина.
– Где отец? – спросил он.
– Вышел. Сейчас вернётся.
Гевин выпрыгнул из комнаты и бросился на кухню. Там он выдернул из шкафа пакет с чипсами и жадно набил ими пасть.
– Только попробуй меня сдать, – прошамкал он.
Я успел прочесть четыре страницы, прежде чем заметил, что родители слишком задерживаются. Гевин, решив, что терять уже нечего, доедал остатки вчерашнего пудинга. Я проскочил мимо него на веранду и увидел собравшуюся толпу соседей
