там бит-доллары. С большинством эта операция происходила мгновенно, иногда требовалось потрать несколько секунд на взлом шифров; на всех планом было отмерено десять минут.
– Нужно было взять второй сканер, – заметила Актиния.
– И к нему – пятого человека. Сестрёнка, заткнись и смотри лучше…
Высокопосаженные лица
– По правде говоря, сэр, я ничем не могу вам помочь, – признался адвокат, присутствующий в камере в виде виртограммы. – Взяли вас с поличным, и не по первому разу, открещиваться бессмысленно. Полные восемь лет.
– А-а… Успокойся. – Сидевший на шконке Фишер махнул рукой.
– Даже если признать факт и выказать раскаяние, никаких поблажек не получите.
– Да я уже понял. Не страшно. Сам сказал: не впервой.
– Большинству трудно это принять. – Адвокат ухмыльнулся. – Что, будем оформлять сделку?
– Будем, конечно.
– Хорошо. Секунду… Вот текст, прочтите и подпишите, если всё верно.
– Угу… Угу. Готово.
– Благодарю. Увидимся на заседании.
– Скоро?
– В течение часа.
Фишер кивнул. Когда адвокат исчез, арестант улёгся, заложив руки за голову.
– Интересно, куда упекут?..
Всё, что он говорил, записывались в ячейки вспомогательной памяти.
– …Неплохо бы домой, в Бес-Смертную. Разве я не рассказывал про Бес-Смертную?… Ну, тогда давайте обо всём по порядку. Как у отпетого преступника, шансов попасть в муниципальную тюрьму у меня нет: неисправимые там не нужны. Кроме казённых, в Лос-Анджелесе есть три частных спецучреждения, на нашем брате зэке делают деньги: Сладкоземелье, Бес-Смертная и Высокий Замок. Сладкоземелье – худший вариант из всех, настоящий филиал ада на земле. Что же там, спросите вы? Огромная сахарная плантация, настоящая, как в вестерне, и там, как в старые времена, от зари до зари пашут чёрные ребята. Насчёт белых у хозяина Сладкоземелья есть пунктик: он берёт себе только насильников, педофилов и им подобную мразь – берёт и устраивает им сладкую жизнь в стаде злых чёрных мужиков, ха-ха-ха. Арестантские легенды гласят, что когда-то одному из таких отморозков попалась то ли жена, то ли дочь хозяина, отсюда-то у него к ним такая ненависть. Впрочем, я-то ничем таким себя не запятнал, и бояться его мне нечего.
Охнув, Фишер поднялся на ноги и прошёлся по камере, разминая пальцами шею.
– Бес-Смертная… Это даже не тюрьма в привычном смысле, я имею в виду, это не столько-то блоков с камерами в одной ограде. Всякий, кто бывал в Лос-Анджелесе, или Сан-Хосе, или Сан-Франциско, видел безымянные круглосуточные автомастерские под чёрными вывесками – это и есть филиалы Бес-Смертной. Нынче не обязательно собирать всех в одной бочке, можно разливать и по маленьким банкам. У Мистера Бессмертие зэки живут там же, где и работают, «семьями» по восемь-десять человек. Так и я мотал прошлый срок на углу Сент-Нильсен и Седьмой. В нашей «семейке» было по двое белых, чёрных,
