недель, отведённые Павлом на существование старого Кавалергардского корпуса, истекали 27 декабря.
8 декабря 1796 года
Зимний дворец
покои княжон Елены и Александры Павловн
Елена Павловна сидела на полу в комнате и сосредоточено разбирала блестящие металлические штучки, предназначенные быть шпорами для сапог. На сегодняшнем занятии Пётр Фёдорович пообещал Елене, что позволит ей надеть сапоги со шпорами и проехать в них верхом на Лауре. Елене ужасно хотелось самой прикрутить эти замысловатые колючие звездочки к каблукам. И она, вооружившись молотком, уже четверть часа примеривалась, но никак не могла разобрать хитрости крепления.
В покои вбежала Сашенька и закружилась по комнате. Елена покосилась на сестру, которую привыкла видеть последнее время удручённой и тихой, как тень:
– Что случилось?
– Ах, Элен! Папенька сказал, что Шведский посол, господин Клингспор нынче прибыл в Петербург с тем, чтоб отдать дань памяти бабушки Екатерины Алексеевны. И, пользуясь случаем, папенька имеет твёрдое намерение через него возобновить переговоры со Швецией о моей свадьбе с Густавом и рассчитывает непременно добиться того, чтобы этот брак состоялся!
Елена от неожиданности выронила молоток, и тот больно ударил её по пальцу; она вскрикнула и засунула раненый палец в рот. И рассердилась:
– Зачем?! Зачем он это делает?
– Он желает мне счастья, – развела руками Сашенька, – Неужели не понятно?
– Чушь! – возмутилась Елена, – Густав опозорил себя и тебя. Он не достоин быть твоим мужем! И, возобновив эти переговоры, отец только унизит себя! Бабушка ни за что бы этого не допустила!
– Именно бабушка допустила этот позор. А отец его исправит! – заявила Сашенька, топнув ногой, – Он заставит Густава жениться на мне. И все в Европе поймут, кто такой Русский император Павел и что с ним шутки плохи!
– Э-э-эй, опомнись! Что ты делаешь? Ты сейчас говоришь папенькиными словами! – поймала её Елена, – Он задурил тебе голову. Немедленно пойди к нему и отговори от этой нелепой затеи, пока не поздно! – приказала Елена, вставая в угрожающую позу.
– И не подумаю!
– Ну, смотри же! – пригрозила она ей шпорой зажатой в кулаке, – Не рассчитывай на моё участие, когда ваша идея провалится, и ты опять будешь рыдать в подушку и падать в обморок! Я к тебе даже не подойду! Последний раз тебе говорю: откажись! Это глупо и унизительно!
– Да?! – обижено заявила Сашенька, задрав высоко подбородок, – А, по-моему, куда более глупо и унизительно великой княжне прикручивать шпоры на сапоги!
И она гордо вышла прочь из комнаты.
Барятинский вошёл в покои великой княжны на очередной урок:
– Доброе утро, Елена Павловна. Почему Вы сидите на полу? Что-то произошло?
Елена
