Роберт Джордан и остался ждать под деревом. Он видел, как Ансельмо вошел в пещеру, как за ним снова опустилась попона, потом, на ходу рукой вытирая рот, из пещеры неторопливо вышел цыган.
– Ну как? – спросил он. – Поразвлекся ночью?
– Ночью я спал.
– Ну, тем лучше, – ухмыльнулся цыган. – Папироса найдется?
– Слушай меня, – сказал Роберт Джордан, доставая папиросы из кармана. – Я хочу, чтобы ты пошел с Ансельмо туда, откуда он будет наблюдать за дорогой. Потом вернешься, хорошенько запомнив место, чтобы ты смог отвести к нему меня или того, кто будет его сменять. После этого отправляйся туда, откуда хорошо видна лесопилка, посмотри, не произошло ли там каких-нибудь перемен.
– Каких перемен?
– Сколько там сейчас народу?
– Восемь человек. Во всяком случае, было восемь, когда я видел лесопилку в последний раз.
– Посмотри, сколько их там теперь. Запомни, через какие интервалы происходит смена караула на мосту.
– Интервалы?
– Ну, сколько времени часовой стоит на посту и когда его сменяют.
– У меня часов нет.
– Возьми мои. – Он расстегнул ремешок.
– Вот это часы! – восторженно воскликнул Рафаэль. – Чего только тут нет. Такие часы, глядишь, сами читать-писать смогли бы. Ты посмотри, сколько тут разных цифр. Эти часы – всем часам часы.
– Не балуйся с ними, – предупредил Роберт Джордан. – Ты время-то определять умеешь?
– А чего тут трудного? Двенадцать часов дня – есть хочется. Двенадцать часов ночи – спать. Шесть часов утра – опять есть хочется. Шесть часов вечера – пить пора. Если есть что. Десять часов вечера…
– Заткнись, – перебил его Роберт Джордан. – Не строй из себя шута. Мне нужно, чтобы ты проверил посты на большом мосту и в доме обходчика, а также на лесопилке и на малом мосту.
– Ого, сколько работы, – улыбнулся цыган. – Может, лучше послать вместо меня кого-нибудь другого?
– Нет, Рафаэль. Это очень важно. Ты должен сделать все очень осторожно и аккуратно, чтобы никто тебя не заметил.
– Ну, чтоб никто не заметил, это я могу, – сказал цыган. – Меня об этом и предупреждать не надо. Думаешь, я хочу, чтобы меня подстрелили?
– Будь-ка ты посерьезней, – сказал Роберт Джордан. – Потому что дело у нас серьезное.
– И это ты просишь меня быть посерьезней? После того, что сам делал прошлой ночью? Когда ты должен был убить человека, а вместо этого занимался тем, чем занимался? Тебе нужно было убить человека, а не сделать нового! И это когда мы видим столько самолетов, что их хватило бы, чтобы угробить нас всех, включая старых дедов и еще не родившихся внучат вместе со всеми кошками, козами и клопами. Столько, что у твоей матери молоко в груди свернулось бы, если б она увидела, как они застилают небо, и услышала, как они ревут, будто львы. И это ты просишь меня быть посерьезней? Я-то уже понял, что это слишком серьезно.
– Ну,
