известие, и Загида поспешно поехала туда, не успев никого предупредить?
Но когда прошло ещё три дня и Загида не явилась на зачёт, группа заволновалась. Из деканата позвонили в деревню, оказалось, Загида туда не приезжала.
У Фирдуса сердце ёкнуло. «Надо бежать к Токтогулову», – подумал он. Надо выпросить у него ту бумагу обратно. Объяснить, что был зол на Кадерметову, поэтому погорячился, допустил неточность. Что она ни в чём таком не повинна. Попросить прощения. Покаяться. Любым способом вернуть проклятую бумагу! Или хотя бы вычеркнуть из неё несколько слов…
Но как найти этого азиата? Они же договорились встретиться только через месяц, перед каникулами. А тут разве можно ждать целый месяц?
И Фирдус пошёл прямо в КГБ. Открыл тяжёлую, старинную, дубовую дверь и с трепетом вошёл. Внутри, под широкой, покрытой красной дорожкой лестницей у маленького стола, стоял по стойке смирно стройный сержант. Фирдус показал ему студенческий билет и спросил Токтогулова. Сержант, ничего не говоря, поднял чёрную телефонную трубку со стола. «Явился студент Садиров, спрашивает Токтогулова», – сказал в трубку. Выслушав ответ, велел Фирдусу подождать.
Ждать долго не пришлось. Наверху, на лестнице показался – нет, не Токтогулов, а белолицый мужчина лет тридцати в сером костюме. Не торопясь спустился, попросил у Фирдуса документ, внимательно обозрел его студенческий билет, спросил, что ему надо, и, услышав фамилию Токтогулова, искренне удивился: «Почему вы решили, что его надо искать именно здесь? Тут же не справочное бюро, – сказал он любезно сочувствующим мягким голосом. – Может, стоит поискать там, где вы его раньше видели». – «Но мы договорились встретиться с ним только через месяц. А тут нужно срочно. Нельзя откладывать». – «Но раз такое дело, загляните туда сегодня. На всякий случай. А вдруг повезёт. До свиданья!»
И правда, Фирдусу повезло – Токтогулов сидел в затемнённой гостиничной комнате.
– Что скажешь? – рыкнул он, не отвечая на приветствие. Чем больше он слушал бормотанье Фирдуса, тем сильнее суровел. Сначала на его лице отразилось непонимание, удивление, затем гнев. Глаза стали угрожающими, словно дуло пистолета.
– Что тебе надо? – словно снял он предохранитель с затвора.
– Да пропала она вдруг… Нигде не найдём…
– А ты что, милиция, искать пропавших?
В комнате с задёрнутыми шторами установилась угрожающая тишина. Фирдуса охватил страх, как будто он встретился в незнакомом месте с опасным зверем.
– Заруби себе на носу, ты должен делать только то, что велено. Понял? И никогда больше не смей искать меня. Ни под каким видом.
– Я хотел только сказать… Последнее моё сообщение… Может, я не совсем точно выразился… Может, допустил возможность разночтения…
– Это уж не твоя забота. Где надо уточнят. Если раведчик допустит такую неосторожность, погибнет вся агентура. Ты соображаешь
