думала, что не очень-то и соврала. А может, и сегодня.
Чудо под новый год,
или сказка – не сказка
Татьяна не любила Новый год. Праздник остро напоминал ей об одиночестве. Но по составленному не ею сценарию полагались праздничный ужин, друзья, елка, свечи… Она обходилась праздничным ужином с собой, любимой. Честно говоря, не очень любимой. Странно было бы любить цепь неудач с редким вкраплением радостей, из чего слагается ее жизнь. Друзья, конечно, есть, но кому Татьяна нужна в этот семейный праздник? Есть и дочь. Взрослая, самостоятельная. Встречает Новый год со своей семьей. Мама ей не то чтобы не нужна, а так… Нежелательна сегодня. Татьяна понимала и не обижалась. Ну… совсем немного. Решила разнообразить елкой нынешнюю встречу с новым временем. А вдруг все изменится? Достала с антресолей старую искусственную елочку времен дочкиного детства и, сетуя на привычку все оставлять на последний день, побежала за покупками.
На рынке было оживленно. Потолкавшись в толпе, Татьяна купила гирлянду и стеклянные шары. В детстве мама вместе с шарами развешивала на елке шоколадные конфеты. Маленькая Таня, не дождавшись явления Нового года, потихоньку лакомилась ими и запихивала пустые фантики в вату под елкой. Когда «преступление» раскрывалось, она боялась, что будут ругать, а родители смеялись.
Новый год – детский праздник. Прилетает на крылатых оленях Дед Мороз и верится в чудо. А в одиночество не верится. То есть маленький человек даже не подозревает об его существовании. Потом в какое-то не прекрасное время все меняется: чудеса уходят в прошлое, а одиночество – вот оно, привет-привет. И ему не скажешь: «Давай, до свидания». В общем, в последние годы Татьяна встречала праздник, как говорится в каком-то стихотворении, вдвоем. Ты и одиночество – уже двое, а вид у него, если кому-то интересно, точно такой же, как у визави. С этим клоном даже «чокнуться» можно бокалом под звон курантов, если поставить зеркало перед собой.
Татьяна вздохнула и вышла из рыночного павильона. Внутри – толпа, а на улице безлюдно. Редкие прохожие несли кто елку, кто переполненные сумки. Весело. Кому-то весело…
Она шла, не чувствуя холода. Несоответствие праздничного города с мрачным настроением перебило мороз. Странно, и так, оказывается, бывает вопреки природным законам и Цельсию. Снаружи – холод, в душе – холод, а телу жарко.
Татьяна невольно охнула, когда рядом затормозил новенький автобус, и едва не сбежала. Из автобуса выскочил… настоящий Дед Мороз! Со всем, что к нему прилагается, – красный зипун, борода, расшитый звездами мешок. За первым Дедом горохом посыпались его близнецы. Второй Дед Мороз, третий, четвертый… Целых двенадцать! Они окружили Татьяну, затормошили, завели вокруг хоровод.
– Улыбнитесь! – попросил первый. – Это не я один прошу.
– Улыбнитесь! – загомонили все двенадцать.
На такую многократную просьбу грех не откликнуться. Она улыбнулась.
– Ай, красавица! – обрадовались Деды Морозы. – Будьте нашей Снегурочкой!
– Вряд ли я на Снегурку похожу, – засмеялась она. – Мне впору только снежной бабой!
