этим мечом голову, потому что я не перенесу такого позора.
Чудин говорит:
– Повинную голову меч не сечет. Лучше, Харальд, помоги мне, как брат, и умилостивь князя в гневе.
– Этого я сделать не могу, – отвечает Харальд. – Лучше мне после вчерашней ночи совсем не видеть конунга.
И он сказал вису:
– Видно, свою погибель
Смелый сплетатель песен
Сам на себя накликал,
Славя осину злата.
Жалом пчелы позора
Девы мечи ответов
Гонят меня из дома —
Парус я свой расправил…
– И мне, видно, время парус расправлять, – говорит Чудин. – Одна у нас беда, один ответ.
– Охотно возьму тебя, – говорит Харальд, – если это искупит мой должок. Конунг Грикланда зовет меня на службу.
– По мне, – говорит Чудин, – сейчас хоть в Тьмутаракань.
Тут к ним подбегает Феодор-живописец, который до того стоял поодаль и слушал, о чем говорят Чудин и Харальд, и падает Харальду в ноги:
– Христом Богом прошу, возьми и меня с собой, Харальд!
Харальд спрашивает:
– Что за человек?
– Это Феодор-живописец, – отвечает Чудин, – тож горемыка.
Харальд оглядел тщедушного Феодора и спрашивает:
– А какая от него будет польза?
Феодор говорит:
– Я напишу на твоем парусе льва или орла, чтобы все знали, как могуч Харальд.
– Пусть едет, – махнул рукой Харальд, – много места не займет.
Тогда Феодор целует Харальду полу плаща и бросается помогать варягам, грузившим корабль, чтобы все видели, что он не даром ест хлеб, и пока больше не будет о нем речи.
Ярислейв-конунг и Ингигерд смотрят в окно из верхних покоев дворца и видят на реке парус ладьи, стоящей у берега, и Ингигерд говорит мужу:
– Не мужчина будешь и не конунг, если не вернешь Харальда и варягов.
Ярислейв, как бы ее не слыша, говорит:
– Эх, будь я помоложе, и сам бы поплавал, мир поглядел и себя показал.
– Лучше бы, – говорит Ингигерд мужу, – помог Харальду дружиной и деньгами вернуть престол.
Тогда Ярислейв говорит:
– Тебе Харальд по крови сородич, а мне даже по оружию не брат, разве что по застолью товарищ. Что я о нем знаю, кому помогать буду?
– Ярл Эймунд тебе тоже был неведом, – говорит Ингигерд. – Но ты не пожалел денег, когда он с дружиной взялся помочь тебе прогнать Святополка Окаянного из Кену гарда!
Ярислейв говорит:
– Кенугард – по-вашему, а по-нашему – Киев.
Ингигерд, видя, что муж не хочет этого разговора, отвечает сердито:
– Не любишь варягов, хоть они столько сделали тебе добра. Уж не ты ли научил Эллисив сказать Харальду обидные слова?
Конунг смотрит на жену и говорит:
