примеры на доске или диктовала условия задач, а мы дома их решали, не зная ответов. На уроках русского языка мы читали тексты в классе по одной книге или газете, передавая её с парты на парту. А тут учебник, да ещё у нас с Фелькой на парте! Оказывается, Феликс получил на нас с ним общий учебник, мне, конечно, ничего не сказал, и я месяц учился по старинке, внимательно слушая учителей и переписывая задания с доски.
Самуил Михайлович требовал очень чётко писать на доске и в тетради все формулы и задачи, и мой плохой почерк его раздражал, особенно, когда я вкривь писал знак «плюс». – «Это не плюс! – кричал Самуил Михайлович, – это фашистский знак!» – и ставил мне двойку или тройку, не более, несмотря на правильный ответ. Потом дело наладилось, но в моей тетрадке он все «плюсы» обводил жирно красными чернилами.
«Е-д-и-н-и-ч-к-а»
Женя Черенков: – «Самым грустным предметом для меня в пятом классе была алгебра, да и в 6-м и в 7-м классах. Помню, что у Самуила Михайловича я всегда получал «колы» да «тройки». Однажды я две недели болел и не ходил в школу и занялся дома вычислениями, умножая 2 на 2 двадцать шесть раз. Когда я показал эти упражнения учителю, он довольно безразлично отнёсся к моему труду и поставил очередной «кол». При выставлении «кола» он презрительно и ехидно тянул: – «Е-д-и-н-и-ч-к-а!». А Лёне Титову Самуил Михайлович упорно ставил «тройки», когда тот на доске криво выводил знак «плюс».
Наверно, всё дело было в моём увлечении химией и физикой, а на математику я меньше обращал внимания. Такое положение исправилось только в 8-м классе, когда математику стала преподавать Александра Николаевна (Игишева), и она мои мозги поставила на место. Она задавала нам не по 5 задач на дом, а по 20–25, чем и вызвала у меня спортивный интерес и к математике».
География и Клавдия Филипповна
Учительницей по географии в 5-м классе и нашим классным руководителем оказалась Клавдия Филипповна Максакова, с которой мама познакомилась летом 1944 года, в год моего приезда в Магадан, когда оба педагога работали в пионерлагере и волею судьбы оказались в одной палатке. К. Ф. Максакова стала единственной подругой мамы, которой она могла излить свою душу. Кроме изучения частей света, материков, рек Азии и гор Европы, мы учились ориентироваться на местности, изучали глазомерную съёмку и определяли на глазок величину Земли. Я любил географию, и у меня по этому предмету всегда были хорошие и отличные отметки. Клавдия Филипповна была нашей классной руководительницей ещё и в 6-м классе. Её подпись в виде красной буквы «М» украшает мой дневник.
«Анфиса идёт!»
Учительницами по естествознанию и ботанике были Анфиса Андриановна, потом Галина Ивановна. Фамилий не помню. На уроках мы рисовали цветы, растения – лютики, подорожники и даже кактусы, которые росли в горшках в кабинете ботаники, изучали пестики, тычинки и рыльца, вникали в строение семян фасоли и пшеницы. Мы «проходили» физические и химические свойства почвы и даже способы её обработки. Ведь была война, и надо было быть готовым ко всякому труду.
