как раз, должно быть, замки во всех дверях одинаковые.
– А нам это и на руку, вот с комодом-то что будем делать?
– Как-нибудь и с ним справимся.
– Голыми руками ничего не поделаешь, гвоздь какой-нибудь нужен, – оглядывая комнату, ворчал каторжник.
– Ты немного погодя, пройди на кухню, да погляди, нет ли там топора, смотри только поаккуратнее, не разбуди прислугу, а если кто и проснётся, да спросит, чего ты там путаешься, то скажи, что хлопочешь на счёт самовара.
– Ну, ладно, атаман, постараюсь.
Через несколько минут каторжник взял со стола зажжённую свечу и отправился на кухню. Отыскать её было нелегко; он прошёл коридором, спустился по чёрному крыльцу вниз, отыскал там две двери, одна из них оказалась запертой, сунулся в другую, она была припёрта изнутри на замок. Осип постоял здесь, подумал и возвратился обратно наверх, прошёл в конец коридора, отыскал в нем комнатку с неприпёртым входом и увидал в ней растянувшегося на кровати коридорного; тут же на лавке стояли самовары, которые подаются постояльцам. Тихо на цыпочках, обошёл он комнатку и, заглянув под лавку, увидал валявшийся там косарь, которым колют лучину, взял его и с ликующим видом возвратился к Чуркину.
– Ну, что, нашел? – спросил его тот.
– Косарём раздобылся, вот он.
– Ну, ладно, значит, теперь у нас дело в шляпе, – подымаясь с постели, сказал разбойник, взял ключ, подошёл к дверям и отпер их.
Оба они вошли в комнатку Гаврилы Иваныча и, приблизились к комоду. Осип подал Чуркину косарь, тот запустил его во второй ящик комода, поднатужился, замок подался, ящик был открыт и выдвинут. В нем оказалось бельё; разбойник начал рыться в нем и отыскал там свёрток бумаги, развернул его, но, к удивлению своему, денег в нем не нашёл, вместо них. были разные счета.
– Попусту, знать, простреляли мы с тобой, – шёпотом сказал Осип.
– Надо бы ещё порыться; я видел, как он клал деньги в этот ящик, – ответил разбойник.
Перебрали всё бельё, а другого свёртка не нашли и порешили взломать верхний ящик. В коридоре в это время послышались чьи-то шаги. Душегубы поспешно задвинули ящик на место, затушили свечку и поторопились ретироваться в свой номер, осторожно притворили и заперли на ключ двери, соединяющие их жилище с квартирой Гаврилы Иваныча, быстро разделись и улеглись на боковую, на тот случай, если их сосед, войдя в свою комнату, заметит взлом комода и подымет тревогу, то они могли притвориться спящими, чтобы не навлечь на себя в чем-либо подозрения.
Но они ошиблись: вместо Гаврилы Иваныча по коридору шагал какой-то жилец гостиницы, где-то долго засидевшийся.
Более десяти минут лежали они, прислушиваясь к происходившему по соседству и, видя, что там никто не появляется, снова поднялись на ноги, приоделись, зажгли огонь и решились продолжать начатое.
– Василий Васильевич, не захватить ли мне с собою кистень? – сказал каторжник своему атаману.
– Для какой такой надобности? – спросил тот.
– На всякий случай,
