носили, может быть, никогда, но Диана хорошо представляла их в форме. Лучше всего в черной или коричневой. В сравнении с ними Лукьяненко с его лицом вечно голодной мыши был яркой индивидуальностью. Более того, при таком выгодном сравнении его широкоскулое, резко сужающееся книзу, как носки штиблет, лицо было не лишено интеллектуальности, чтобы не сказать одухотворенности.
«Наверно, я несправедлива, – подумала Диана, – он все-таки человек с образованием».
Он заметил, что она наблюдает за ним через окно и с улыбкой помахал рукой.
Узкий лоб, тонкий нос, тонкие губы, маленькие, плотно прижатые к голове уши. Казалось, об любую из его черт можно порезаться, если повести себя неосторожно.
«Интеллигентская нелюбовь к людям из органов, – Диана мысленно хмыкнула, – а интеллигенция, как известно, в своих симпатиях и антипатиях ошибаться может, но делает это очень редко».
И она вышла в прихожую, чтобы открыть дверь.
«Женский клуб» распался в конце первого курса.
Они по-прежнему собирались компанией, но она не была чисто девичьей, и проповедям об извечном женском превосходстве пришел конец.
Вышла замуж Лидочка Жилина и теперь всюду таскала за собой мужа – смуглого, коренастого юношу с похотливыми томными глазами. В его отсутствии она вольно рассуждала о сексе, супружеской верности и семейной жизни. Когда же вьюнош присутствовал, молчала, как аквариумная рыбка.
Папа Лидочки, секретарь райисполкома, по-быстрому организовал молодым кооператив, чем Лидочка была очень довольна.
– Он просто неутомим как любовник, – говорила она, выкатывая и без того слегка выпученные черные глаза. – Я просто не знаю, куда от него прятаться. Мы просто не отрываемся друг от друга.
У Лидочки – всегда и все было просто.
На Диану Лидочкин муж, Жорик, впечатления не произвел. Уж очень метушлив и неоснователен он был. Может, по молодости, а может, и по более глубоким причинам. Чем-то напоминал он самого молодого кобелька на собачьей свадьбе, ошалевшего от открывшихся возможностей и блох.
Глаза его так и прыгали по коленям и другим частям тел подруг жены, сводя на нет все его усилия казаться светским. Учился Жорик на первом курсе металлургического, разговор о литературе мог поддержать на уровне «Машеньки и трех медведей», интеллектом блеснуть ему не удавалось. И в конце концов, по молчаливому соглашению с подругами, Лидочка стала приводить его через два раза на третий, а то и реже. Как она сама выразилась – исключительно в воспитательных целях.
На втором курсе пала Люся Тульчинская, пухлая, как пончик, аккуратная и остроумная девица, принципиальный противник брака как общественного института. Ее избранник, огромный, как Моххамед Али, выпускник химтеха, увидел ее в трамвае и две недели ходил везде следом как привязанный. Молча. Что в результате Люсю и сломило.
Парень он оказался приятный, сдержанный в суждениях, трезвомыслящий – так что Диана сразу поняла, что академического
