мыслей, колючих и острых, как стая кружащих плотоядных рыб.
Чертова груда мяса! Гензель трижды проклял собственную беспечность, погубившую их с сестрой. Будто не говорил им отец с самого рождения, что всякая дармовщинка окупается кровинкой. Почувствовал себя вдали от Мачехи, размяк, успокоился… Добро бы себя загубил, но Гретель!.. Ему даже взвыть захотелось от этой мысли, но зубы остались намертво стиснуты. Как знать, нет ли в его камере хитроумно спрятанных барабанных перепонок, которые способны доносить звуки до хозяйки?.. Ни к чему радовать ее своими стонами.
При мысли о геноведьме, отравившей его и заточившей в живом мешке, Гензель ощутил, как знакомая ледяная ярость внутри его тела выделяется неведомыми железами, заставляя пальцы трепетать от нетерпения и наполняя рот слюной. О, чем-то он точно ее порадует… Рано или поздно ей придется прийти сюда, хотя бы для того чтобы накормить. И тогда… Он представил, как она протягивает сквозь костяные прутья решетки свои руки с миской, и как он одним гибким движением хватает их за тонкие запястья. Хруст суставов, треск рвущейся ткани, свинцово-соленый привкус свежей крови на зубах… Он разорвет ее плоть так же легко, как сделал это с ее домом. Изувечит. Растерзает. Размолотит зубами. Он даже слышал крик боли и ужаса геноведьмы, глядящей на обрубки своих рук… Попробуй-ка сотворить свои геночары без пальцев, дьявольская тварь!..
Но никто не приходил. Коридор, обтянутый пульсирующими складками плоти, оставался пуст. Гензель продолжал ждать, заставляя свое нетерпеливо ерзающее тело не менять позы. Геноведьма должна считать, что он слаб и лишен сил. Но вот чего у него действительно осталось мало, так это терпения. Прождав несколько часов, Гензель не выдержал и стал ходить вдоль своей камеры, вновь и вновь отсчитывая пять коротких шагов. Неужели про него забыли? Бросили умирать голодной смертью? Едва ли. Геноведьмы, несомненно, хитрее и прозорливее обычных смертных, что им толку с тела мертвого квартерона, да еще и мальчишки? Если бы она хотела его убить, несомненно, выбрала бы более эффективный и удобный способ. Значит?..
Воображение пришлось укротить, как злого и прожорливого зверя. Видит Человечество, сейчас ему как никогда нужна трезвая голова и ясный взор. И еще терпение. Вот уж чего ему никогда не хватало…
Часы тянулись бесконечной вязкой массой, как комья перемалываемого в огромной мясорубке кишечника. Гензель составлял один план за другим, потом отбрасывал неудачные, придумывал новые детали, комбинировал, вновь возвращался к исходным…
Наверняка геноведьма не будет так глупа, чтобы засовывать руки в его клетку. Может, она просто протолкнет миску с едой. Тогда его оружием будет посуда. Быстро подхватить глиняную миску – и швырнуть ее сквозь прутья решетки, прямо в ненавистное лицо, бесстрастное и насмешливое. Хруст, брызги крови на матовой коже, лопнувшие губы… Этот вариант стоит запомнить.
Если геноведьма будет столь глупа, что в еде будут попадаться кости, – еще
