сейчас, особенно после того, как он высадил меня из своей машины в незнакомом дворе, ухаживания выглядели странновато. Или Удальцов не уступал в своем желании, или же здесь было примешано что-то еще, о чем пока я не догадывалась? Если Иван Николаевич так сильно жаждал меня, то почему едет в отпуск с женой? Куча вопросов без единого ответа.
В голове пронесся последний наш с ним диалог, когда я выбила мужчину из колеи спокойствия. Вот именно тогда он предстал передо мной настоящим Удальцовым! Завизжал на повышенных тонах, швырнул листами бумаги и прогнал вон! А за выходные успокоился и пожалел, что не сдержал себя в руках. Сегодня утром, увидев меня, снова надел маску дружелюбного, но авторитетного руководителя, для которого на первом месте работа, а не личные отношения. Выходит, что за неполный год его нахождения в прокуратуре, я имела дело с превосходным актером, легко ведущим свою роль. Что же Удальцов задумал?
Я уселась в кресло и взяла задание из генеральной. Наверное, просто день выдался неудачным, раз содержимое бумажного листа не усваивалось в голове. Какой-то набор букв! За окном вовсю светит солнце, а с сосулек, висящих на крыше, падают худенькие капельки. Я открыла окно, и кабинет залило весенним теплом. Снег постепенно оседал, кое-где сохранились небольшие сугробы, но и те почернели и провалились. Птицы шныряли по голым веткам рябины, гроздья которой подчистую растормошили еще зимой. Беззаботные птахи встречали весну громкой и веселой песней, перескакивали с ветки на ветку, толкались, чистили перышки и ковыряли носами в дереве. Как же им повезло! Не нужно думать о том, кто же есть на самом деле товарищ Удальцов, полгода назад волновавший меня, кто такой Пьеро, о котором я не знала ровным счетом ничего, кроме той фотографии, запечатлевшей его самодовольный вид, и того факта, что он превосходно целуется. Однако при одной мысли о Пьеро кровь бушевала, и мир сокращался до линии его глаз.
Под окнами дурачились школьники. Через месяц начнутся весенние каникулы, и на две недели я не увижу ребят. Мое внимание привлекли трое мальчишек. Сначала я решила, что они пихаются в шутку, но позже поняла, что двое подтрунивают над третьим. Один балбес схватил с последнего шапку и кинул в кусты, от своей смелости заливаясь смехом. Я присмотрелась получше, и когда легкое подтрунивание приняло форму жестокой насмешки, высунулась из окна и во все горло проорала:
– Эй, прекратите! Сейчас позову вашего учителя!
Малолетние преступники покосились на меня и с неохотой отступили. Я нарочно закрыла окно и скрылась из их вида, чтобы проверить. Действительно, стоило мне исчезнуть, как издевки посыпались с новой силой. Я накинула пальто и пустилась бегом по длинному коридору, на одном дыхании пролетев несколько этажей по лестнице и выскочив на улицу.
Поравнявшись с мальчишками, которые ростом едва доходили мне до пояса, самого отъявленного я схватила за воротник и оттащила. Не знаю, откуда взялись силы, но я подняла его над землей и потрясла.
– Ну
