Но вот когда?
– Понимаю, – незнакомец потрогал подбородок, невесело улыбнулся, – с бородой я выглядел иначе…
И вот тут-то Ромашка его узнала: ну конечно! Тот самый человек, которого не впустили в больницу, и которому Дельфина зашивала рану прямо у Ромашки в квартире! Теперь девушка всматривалась в черты его лица и понемногу находила сходство с тем, изможденным и посеревшим, заросшим светлой бородой.
– Хорошо, что тебя не поймали, – прошептала она.
Незнакомец снова положил ей на лоб мокрый платок. Принимать помощь от постороннего мужчины было неловко, но компресс помогал, боль уходила, и девушка почувствовала себя уверенней.
– Как же ты ушел от них? Ты ведь был ранен.
– Да как… Через крышу. Сначала на вашу выбрался, а там – на соседнюю. Так и ушел.
Ромашка представила себе человека, с только что зашитой раной скачущего по крышам, недоверчиво нахмурилась. Собеседник угадал ее мысли:
– Твоя подруга хорошо зашила. Не разошлось.
– И все же не представляю, как ты смог от них сбежать?
– Смог. Очень уж не хотелось попасть к ним снова.
Ромашка уже приоткрыла рот для нового вопроса, но незнакомец приложил палец к губам.
– Тихо, тихо… Закрой глаза и не разговаривай. Ты очень сильно ударилась, как бы сотрясения не было.
Девушка послушно закрыла глаза. И вздохнула – в наступившей тишине сложно было отвлечься от ноющей боли в затылке. Ромашка хотела спросить незнакомца: как он оказался в полиции? А, может, он сидел в тюрьме? Нет, девушку это не напугало бы. Брат говорил, что в некоторых тюрьмах собирают самое интеллигентное общество, и точно так же в больницах для душевнобольных зачастую можно встретить людей вполне здравомыслящих.
Наверное, незнакомец понял, что, не ответив на вопросы Ромашки, в том числе и невысказанные, он не убедит ее помолчать.
– Когда я только попал в ваш город, я вел себя очень неосторожно. Боюсь, во мне было просто разгадать чужака, – голос его был тихим, но не настолько, чтобы приходилось прислушиваться, и убаюкивал, словно колыбельная. – Скорее всего, я плохо изучил ваши законы. Однажды вечером я шел по улице и услышал крики. Кричала женщина. Я побежал туда… На нее напали в арке, двое. Тогда я был уверен, что поступаю правильно, и, честно говоря, тем двоим еще мало досталось. Женщина убежала сразу, кажется, она меня испугалась. А потом меня догнала на улице полицейская машина. В ней сидел один из тех, кто был под аркой. Меня обвинили в том, что я напал на них с товарищем, – в голосе прозвучала обида. – В полиции я рассказал все, как было, но мне не поверили. И еще мне сказали, что нашли ту женщину, и она тоже говорит, будто это я напал… Ошиблись, наверное.
Ромашка не сдержала грустной улыбки. Вероятнее всего, один из тех двоих был сыном серьезного человека. А женщина… да ее припугнули! Не станет же она рисковать жизнью из-за незнакомца, которого и видела-то всего раз, пусть даже он и заступился за нее.
– Потом и вовсе что-то странное происходило… –
