в советское время? Почему он уехал?
– Да потому, что считал, что поднимает голову антисемитизм. Он был диктатором в нашем кино, и против него поднялась такая спонтанная волна ненависти…
– В каком смысле?
– Знаете, он имел доступ к власти, и он решал судьбу многих.
– В 50-е годы?
– Даже в 60-е он имел столько власти. Он в 1968—1969-м уехал, а до того времени он решал, кто будет делать картины, какая будет смета и так далее.
– То есть он, фактически, бежал из-за близости к власти?
– В каком-то смысле да. И еще потому, что был евреем.
На съемках фильма «Жизнь за жизнь», 1991 г.
– Два противоположных фактора сыграли?
– Да.
– Еще раз про Советский Союз. Например, Анна Герман, которая пела много по-русски и выступала в СССР, или Барбара Брыльска…
– Ну, Брыльска не была очень известной, может быть, ее стали узнавать после «Фараона» Кавалеровича. Она не была звездой в Польше, как в России, тогда в Советском Союзе.
– Но здесь это не воспринималось как предательство?
– Нет. Это было допустимым, мы радовались… Беата Тышкевич тогда играла у Кончаловского…
– Но она играла у Кончаловского все-таки, который был не совсем советским режиссером.
– Ну конечно, но все-таки аристократ с аристократкой…
– То есть это и в Советском Союзе воспринималось по-другому?
– Конечно.
Чехия, Венгрия – культура и политика
– Давайте поговорим о Чехии. Мне кажется, что это единственная из бывших соцстран, которая получила в президенты деятеля культуры, который был знаковым и который не побоялся сделать резкие шаги.
– Ну, у Гавела была очень ограничена власть.
– Но он многого добился.
– Добился, конечно, но, с другой стороны, это стало его вечным несчастьем, что он был последним президентом Чехословакии. И несмотря на то что демократическое большинство хотело сохранить Чехословакию, именно за его спиной политики разделили страну. Мне кажется, это было не на пользу будущему страны, она стала слабее.
– Безусловно, но ему удалось смягчить удар тем, что это было мирное расставание.
– Конечно, разделение было мирным.
– И я думаю, что это его личная заслуга.
– Да, абсолютно в этом есть его заслуга, и вообще, его даже сегодня там любят. Знаете, политики любят сниматься вместе с артистами. Артисты тоже любят сниматься с политиками. Но спустя годы политиков, видимо, очень быстро забывают. Скажем, нашего премьер-министра шестидесятых годов никто не помнит. Как говорят: а кто помнит, кто был министром культуры во времена Бальзака? Это не важно.
– Во время Дрюона все помнят, кто был министром культуры. И во время Мальро[34].
– Потому что Мальро добился
Оба были министрами культуры Франции.
