да, за эту. Там альтернативы никакой нет, прежде всего. Они отходят от Европы, а в единой Европе был бы шанс для объединения венгров: чем меньше границ, тем менее заметный разрыв частей своего народа.
– Венгры еще отличаются тем, что не хотят учить другие языки и не интегрируются в Европу еще и по этой причине.
– Да. Нелегко это идет. Удивительно, я вижу разницу: в Литве любой молодой человек на улице, когда я спрашиваю на английском, всегда отвечает. А в Венгрии никто не понимает, что я говорю.
– Для меня Орбан был первым политиком новой негативной группы, который пришел к власти. Дальше появился Трамп. Произошел брексит. Почему английское общество сделало этот колоссальный шаг назад?
– Знаете, я не могу объяснить, я могу цитировать тех, кому верю. Мне кажется, что двигателем в этом процессе был Мёрдок и его «желтая пресса», которая у него в руках. И она добавила этот миллион человек, который решительно голосовал против единой Европы. Это была колоссальная ошибка, но самая большая ошибка в том, что они решили не повторять референдум. А такой референдум надо было повторять, мне много людей говорили, что, по всем исследованиям, второй референдум имел бы противоположный результат. Когда люди осознали, что это значит, то голосовали бы уже по-другому. Но этого шанса им уже никто не дал.
– Почему? Это упрямство?
– Ну, упрямство и то, что это выглядело бы не демократически. Политики боятся, что общественное мнение обратится против них: как же, мы раз проголосовали, а вы нам не доверяете. И поэтому консерваторы не имеют смелости, а лейбористы колеблются. Кто знает, если бы они победили сейчас на выборах, тогда бы они подумали, потому что у них есть серьезная угроза, что Шотландия захочет заново голосовать, что шотландцы скажут, что хотят остаться в Евросоюзе – ну, все эти глупости, которые могут прийти в момент, когда массы поверили, что имеют право иметь свое мнение. И в этом огромная проблема современности.
Нам всем кто-то как будто сказал, что мы имеем право иметь собственное мнение. Это неправда, никто такого права нам не давал. Мнение можно иметь тогда, когда вы подготовлены и разбираетесь в теме. Но большинство наших высказываний, моих в этом разговоре – это высказывания на основе того, что я прочитал в газетах. Значит, я, как попугай, повторяю то, что выбрал из газет и всех СМИ. А на самом деле я в большинстве этих дел не разбираюсь – их сейчас столько, они так сложны, что мы не имеем достаточно скромности признаться, что у нас нет самостоятельно выработанного мнения, говорим лишь бы что.
– Мне казалось, что именно Великобритания всегда не боялась признавать ошибки. Сначала было рабовладельчество, потом именно Британия боролась с рабовладельчеством в мире. Сначала была англо-бурская война, потом именно Британия освободила свои колонии и помогла остальному миру. Почему сейчас этот один из самых прогрессивных народов оказался символом движения назад?
– Ну, я думаю, что классическая демократия раньше
