та баба дала мне к рукам большой кувшин, а малые дети повели меня к реке по воду, смея из меня, żem в żelazach ходить не умел и dzban с вода, я несу не так как они носят. На улице огромное количество luda происходило мне дорогу перевязывая со всех сторон. За возвращением к сакле выбрила мне голова ножиком и вместо мыла водой, которую я принес; потом отобрано мне все одеяние к рубашке, а вложен на мне старые и грязные łachmany, которые не везде затеняли мне тело. Хозяин Касса! мне сказал через толмач, что zapłaeił при мне большие деньги. Но как позже показалось, даст
52
только одного барана, потому что я был болен; что данные при мне деньги я должен ему сто раз отработать, если знакомые мои ее не выплатят. Иначе он меня кинжалом. Порежет в куски, или продаст далеко в горы. Мой tłomacz предупредил меня, чтобы на эти угрозы, как можно меньше учитывал, что также и без того я делал, страдая физически от глаз и морально, взвешивая свою моя того дня ограничивалась и загонянием коров к хлевам. Мой хозяин, как казалось был не бедный человек, но очень скупой. Причем торговал он ситцами, через что имел значительный доход и взаимоотношения с подчиненными Kossyi татарами. Его Sakla длинная старательно обмазанная и отбеленная, содержала четыре отдельных комнаты с отдельными выходами, на общее крыльцо из-за длины целого дома что тянется, который вместе с тем охранял под одной крышей, от солнца и дождя. Внутренности sakli были удержаны в чистоте. Вдоль целых стен уложены были матрасы и постель на полках и подушки, который поприкрывался, Под полками наprzymurku установленные существования миски, которые поливаются, и фаянсовые тарелки в надлежащей чистоте удерживаемые. Полы в saklach замазаны были из земли без наименьшей побелки, и устланы плетенками «czeret» zwanemi, хорошей работы. Во всех saklach дымоходы одинакового построения прямо от земли сверх плоской крыши что выходит. Одна только sakla спаренной была с другой малым прямоугольным отверстием в поперечной стене; были то спальные комнаты мужа и жены, в которых и дети на ночь содержались.
53
Две других сакли служили одна за гостеприимного называемого «kunacką,» а другая за состав предметов к продаже. На ночь мой хозяин вложил мне на шею огромная цепь, боясь наверное, один у него убежал и конец его через стену в другую комнату протянул. Грустно эту ночь также как столько следующих я провел. В ночной тишине, когда я был собственным мнениям оставленный, грустнее всего мне рисовалась. Каждое несчастье слаще становится, когда является сочувствием других деленное. Здесь никто не чувствовал сообща со мной мою величину доли, а даже моя печаль была предметом насмехания. Несколько дней уже прошли моей неволе и страданий, таких моральных как и физических. Уже себя достаточно наименее napatrzono, ничьей больше не предмет любопытства. Одни девушки вместе со мной, ходя по воду предъявляли мне какие-то вопросы глядя мне в лицо, но вместе с тем и презрение, которое взаимно вызывала во мне отвращение к ним. Чеченка пока девушка и молодая в привычной своей одежде, с медным кувшином
