к дарителю продолжать «благие деяния». Эти времена соответствовали периодам, когда свободные граждане не платили налогов. В Позднем Риме состав избранных городских советов (декурионов обычно выбирали из рядов средних землевладельцев) принуждался к их уплате. Потому дары богатых граждан в прошлом становились обязанностью вплоть до пожизненного прикрепления всего рода декуриона к передаче по наследству к повинностям управления и общей уплаты налогов. Спасением было лишь разорение или переход на службу в центральный аппарат. Тему стоит исследовать подробней, но пока остановимся на следующем.
Совесть и тонкая рефлексия не могут возникнуть в обществе и в культуре, где большинство населения психически привыкло к силе и давлению, где принуждение и война важны и образуют основу жизни. Ведь уважают силу, а она может изменяться во времени. Тогда всякое уважение есть проблема момента, а не правила и закона. Психика члена жесткого общества есть пружина, сильно сжатая средой. При ослаблении давления она естественно начинает разворачиваться, отвечая еще очень простым собственным сильным давлением на внешний мир. Сегодня ты не можешь его убить – он сильнее. Но завтра он, будет слабей. И ты подвергнешь его грабежу, полону, не говоря об обмане. Вот логика силы и войны.
О каких же равных правах может идти речь? – Есть только одно право – право сильного… сегодня! Позже мы вернемся к такой страшной логике.
Для нашего времени возникает необычный результат. С позиции этики выявляется очень важное различие европейской, а потом западной этики и культуры (по крайней мере, в её идее и за вычетом колониализма) от военной, силовой и централизованной земледельческой периферии. Различные средства реализации потребности уважения означают глубокие отличия морали, культуры и менталитета обществ.
Какова расшифровка этического различия с позиций теории адаптации?
В обществе, построенном на силе и давлении, отсутствуют или очень слабы тонкие механизмы обратной связи и торможения. Личный страх в удобных условиях быстро сменяется жаждой власти и собственным произволом (метапотребности вождей). До тонких взаимосвязей и установления баланса интересов еще жить и развиваться. Не исключено, что грубая психика построена с детства и в семье. И её уже не переделать на уровне взрослой психики. Но возможность изменений – вопрос к специалистам. Воспитать в совести человека означает передать ему противоположное – свое уважение ко всем окружающим, а не только к сильным. Тогда совестный независимо от своих ресурсов способен помогать другим, когда им трудно, например, сам предложит помощь. Он становится полезен и сочувствием, и ресурсом. И такого человека в окружающей трудовой общине станут уважать.
Итак, из совести, сверху вниз, должно следовать предварительное существование или приобретенное уважение
