десятилетий вперед. Результат известен: Сталин выиграл – Россия проиграла. Пожалуй, это одна из крупнейших социальных катастроф в отечественной истории. И страшнее всего даже не установление новых крепостнических порядков, а ликвидация органических форм существования большинства населения страны.
Девяносто лет назад умер Ленин. Нет, Владимир Ильич Ульянов. Ленин все еще жив. Более того, живее всех живых. Фанатический противник частной собственности после своей смерти обрел самую за вот уже девять десятилетий прочную собственность – домик в центре Москвы. И разлегся там. Вся жизнь страны, и власть, и обыватели, и туристы крутятся и вертятся вокруг этого домика, перед ним. Бесчисленные памятники, улицы его имени лишь подтверждают все это. Но парадоксальным образом Ленин никому не нужен. Все, что связано с ним, неинтересно современному человеку. И в этом, конечно, громадное поражение Ильича. Сыграть такую роль, а ныне, по сути дела, спуститься до эпизодической. Подозреваем, что к столетнему юбилею Октября власть попытается еще больше опустить Ленина. Что-нибудь типа немецкого шпиона, не патриота, русофоба. Вот две полярные стороны жизни после смерти. О Ленине можно сказать, что в противоположность христианскому: «смертию смерть поправ», он своею жизнью – и реально земной, и посмертной – жизнь попрал. Ясно: без символического отказа, очищения от Ленина живая жизнь не вернется в страну.
Сто пятьдесят лет назад в России были созданы земства, суды присяжных, свободный самоуправляющийся университет. Мы так часто говорим об этом, что значение содеянного утопает в море слов и огромном количестве публикаций. А ведь земство, суд присяжных и университет должны звучать как великая и торжественная музыка. Создав эти институты, Россия вступила на путь, ведущий от патерналистского управления к самоуправлению гражданского общества. И хотя даже сегодня мы далеки от цели, сам факт нашего присутствия на этой дистанции свидетельствует, что мы не выпали окончательно из основного потока эволюции земной цивилизации.
За всеми нынешними событиями у нас в стране мало кто вспомнил, каким важным оказался 1814 год. Апогей русской военной и внешнеполитической славы. Париж капитулировал перед нашей армией. Ни до, ни после мы не заходили так далеко. И что самое важное, мы пришли во Францию не оккупантами, но освободителями. Это был финальный аккорд «1812 года», одного из главных мифов, на которых построена наша культура (слово «миф» здесь употребляется в строго научном и высоком смысле).
В том же 14-м начался Венский конгресс, в ходе которого произошли три важнейших события. Почти на столетие был установлен новый европейский порядок, новая система международных отношений, пришедшая на смену вестфальской. Впервые оформился общеевропейский антирусский блок. За спиной Александра I и его дипломатов все основные европейские державы, включая побежденную Францию, договорились об активном противодействии России. Возникла парадоксальная ситуация: с одной стороны,
