моей спиной стала скользкой от собственного пота – или от моего: я вспомнила. Возможно, я обещала позвонить. Возможно, он говорил, что позвонит, но я пообещала, что позвоню сама.
В любом случае Руби сделала бы именно так.
Он все стоял, преграждая мне выход вместе с нагроможденными в кучу пюпитрами и старым фаготом.
Я смотрела на него, так смотрела бы Руби, окажись она сейчас у противоположной стены, рядом с треснувшей скрипкой и ящиком с покрытыми пылью нотными тетрадями. Баллы за волосы, точно. Они были подстрижены по косой и падали ему на глаза. Но его штаны… слишком обтягивающие, болтающиеся слишком низко. И еще он держался чересчур самоуверенно, как будто тот раз между нами что-то значил.
Он говорил о том, что это я игнорировала его, а не наоборот. Вел себя так, как будто это только парни могут перестать разговаривать с девушкой после того, что обычно происходит на заднем сиденье машины. Он явно не встречал таких, как моя сестра.
– Что случилось? – спрашивал он. – Ты не хотела?
Я пожала одним плечом. (Руби, мне сказать, что хотела?)
– Ты не говорила, что не хочешь, – напомнил мне он.
Я пожала вторым плечом. (Руби, мне сказать, что да, не говорила?)
– Ну, – он сделал вдох, – что будем делать сегодня вечером?
И именно в этот самый момент в моем кармане завибрировал телефон. Мне удалось проскользнуть под его рукой, пробраться мимо груды пюпитров, старого фагота и выйти в центр коридора, на свободу. Я вытащила телефон и увидела новое сообщение.
не расслабляйся тут. я приехала вызволить тебя. ps что с твоей комнатой? где колеса
Это была Руби – и ей каким-то образом удалось выяснить, где я жила у отца: в маленьком автофургоне без шин, поставленном на заднем дворе, с кроватью в углублении над рулем, смотревшим на цветочный сад, где от пчел меня спасала сетка. Там было неплохо, вполне себе удобно, и я даже протянула из гаража кабель, чтобы смотреть телевизор.
Понятия не имею, как она узнала. Может, поговорила с моим папой, или с моими единокровными братом и сестрой, или с моей мачехой и выведала, что, как только на улице потеплело, я переехала в фургон из своей комнаты в доме.
И что значит – она собиралась вызволить меня? Она была здесь?
Я тут же получила ответ на свой вопрос – на экран выскочило новое сообщение:
мои розовые очки! хло, я искала их целую вечность!
Никто не рассказывал ей про фургон. Она была внутри его, рылась в моих вещах и нашла очки, которые я стащила тем летом, когда уехала – те самые, с розовыми линзами, которые, по словами Руби, делали человека счастливым, типа наркотика, но таскаешь ты его на своей голове.
Парень, его звали Джаред, с подозрением пялился на мой телефон, с видом покровителя даже. Только вот с чего он взял, что может так себя вести?
– Кто это?
– Мне пора. – Вот и весь мой ответ, потому что Руби была здесь.
Все
